Уже совсем стемнело. Надо было идти домой. Феликс вернул Кате перышко.
– Завтра придешь? – спросила она.
– Как пустишь перышко полетать, так и появлюсь, – ответил он.
Со стороны дома отец позвал: «Катерина! Домой!» Катя повернулась на голос и крикнула: «Иду!»
Когда она снова повернулась к Феликсу, он уже исчез, так же бесшумно, как и появился.
– Совсем я тебя выключил из жизни этой книгой, – посетовал отец, когда Катя выбрела из зарослей на свой участок.
Она обняла книжку и прижала к себе. Отец улыбнулся.
– А сокол как? Прилетает?
Уже второй раз за вечер Катя испытала мистический ужас. Она очень любила сказки, но по-настоящему никогда не верила в волшебство. Однако тут у нее впервые появилась мысль, что, может быть, папа слегка приколдовывает. Она открыла было рот, чтобы сказать: «Да, вот только сегодня прилетел», но осеклась. Мало ли что. Родители вышли у нее из доверия, когда развелись. Стало очевидно, что от них можно ожидать чего угодно, особенно того, чего вообще не ожидаешь никогда. Поэтому только буркнула:
– Соколы по ночам не летают.
– Ну да, ну да… – отец шутил, конечно, хотя, наверняка беспокоился – дочка подрастала.
Утром Катя помыла голову. Чистые волосы не слушались, рассыпались, когда она пыталась закрутить их в ракушку. И совсем некстати Лика обратила внимание, что она дольше обычного крутится перед зеркалом.
– Золушка на бал собралась?
– Прям нельзя и в порядок себя привести, – огрызнулась Катя.
– Ну до порядка, допустим, еще далеко…
– А что не так-то?
– Ногти, например.
Катя взглянула на свои пальцы – ничего особенного. Правда, ногти короткие, и кое-где под ними грязь, но зато не обглоданные, как у Маргоши.
– Ээх, – многозначительно вздохнула Лика и оттеснила Катю от зеркала.
– Можно подумать…
– Что-то мы разговорчивые сегодня. Книжка закончилась?
– Нет еще.
– Я вот поражаюсь, как ты можешь целыми днями читать.
– Ну а что мне еще делать? Местных завлекать?
Это Катя конечно сказала зря. Лика разозлилась. Но Катя остановиться почему-то не могла.
– Кстати, как поживает твой колхозник? – ехидно поинтересовалась она, уже предчувствуя беду.
– Завидно? Что ты понимаешь, мелочь пузатая? Вырастешь, будешь синим чулком, как твоя мать.
Это было обидно. Катя знала жизнь своей матери и знала, что многие мужчины пытались за ней ухаживать. Но мама больше любила полезные ископаемые. Ее романы быстро кончались, а полезные ископаемые на просторах родины не кончались никогда, и находить их было, видимо, интереснее, чем стоить семью.
Так или иначе, кроме банального: «Дура» возразить было нечего. И Катя отступила.
2016 год
Перышко опустилось на кучу мусора. Чуда не произошло. Катя громко чихнула от пыли, набившейся в нос.
Отец ушел так внезапно. Просто устал, присел на скамейку в зале ожидания на вокзале и умер.
Они с