Следующим этапом должно было стать «замирение» гораздо более опасных иллирийцев. Здесь Александру Македонскому оказал поддержку тот самый Лангар. Он взял на себя задачу по усмирению другого соседнего племени, которое могло нанести удар по царю с тыла, дав, таким образом, возможность своему более сильному союзнику без опаски разбираться со своими проблемами. В Иллирии Александру пришлось не так просто, и в какой-то момент в Греции распространилась весть о том, что молодой царь погиб. По разным версиям, выдумали это не то персы, где только что к власти пришел консервативно настроенный Дарий III, не то Демосфен, получивший от них серьезное вознаграждение. Одновременно с греческими волнениями неприятные вести приходили Александру и из Малой Азии, где находившийся на службе у персов грек с острова Родос Мемнон вытеснил с полуострова македонские части, руководимые Парменионом.
Опять против македонян первым восстал город, более других пострадавший от их владычества, – Фивы. Наверное, его жители даже не могли предположить, что здесь – в культурной Элладе – победители могут сделать нечто худшее, чем унижение и размещение своего гарнизона. Если это так, то фиванцы жестоко заблуждались, Александр был больше военным, чем философом, несмотря на все свое выдающееся образование. Как и в прошлом году, теперь, в 335-м, он совершил умопомрачительно быстрый переход и опять оказался под стенами крупнейшего центра Беотии. Осажденный македонский гарнизон одновременно с подошедшими частями Александра ударил по силам Фив, разгромил их, а затем македоняне и их греческие союзники устроили страшную резню: шесть тысяч человек погибло, все население было продано в рабство, город был разрушен до основания. Пожалели только дом поэта Пиндара.
Впоследствии многие историки пытались как-то оправдать своего героя – ведь его стремились сделать предтечей европейских рыцарей, ему приписывали, и порой справедливо, массу достоинств честного воина. Говорили, что Александр Великий долго колебался, прежде чем принять свое жестокое решение; указывали на то, что к этому шагу его подтолкнули жадные соседи Фив, высказавшиеся на марионеточном съезде за наказание города; подчеркивали свидетельства того, что первым атаку без разрешения командующего начал один из военачальников среднего звена.
Другие города Эллады, конечно, уже и не думали сопротивляться. Александр простил Афины, которые явно были инициаторами нового восстания. Вероятно, простил не за культурные достижения, а за то, что в Афинах сосредоточилась значительная часть всех производственных мощностей Греции, и, в частности, возможности для постройки мощного флота. Для похода в Персию это имело первостепенное значение. С тех пор отношения Александра с эллинами всегда были напряженными. Великому полководцу не забыли великой жестокости.
Весной 334 года до н. э. войска Александра Македонского