С этими словами Кравцов выдернул один из кольев, поднял его и перекинул на другую сторону мостка. Палка оказалась привязанной к концу снасти, который и поднялся поверх воды. В его последнем кармане плескалось несколько рыбин, среди них два крупных сазана и небольшой, килограммов на пять, осетр. Александр развязал горловину вентеря, ловко выловил за жабры крупную рыбу, покидал ее на берег, а попавшуюся мелочь – несколько судачков, сомика, пару подлещиков – выпустил в воду, потом снова завязал вентерь и, опустив его в воду, закрепил при помощи кола.
– Утром проверял – сейчас зашло еще мало рыбы, проверяем два раза в день, иначе рыба может порвать снасть, еще досаждает ондатра – грызет снасть и ест рыбу, – пояснял хозяин. – Бери осетра – и пойдём.
Змея, испуганная шумом, скользнула в воду и поплыла прочь, оставляя быстро исчезающий след.
– Змея не кусает? – спросил горец.
– Ядовитых – не было случая, если не схватишь или не наступишь, сама уйдет, а это желтобрюх, он не ядовит.
Сложив выловленную рыбу в мешок, мужчины поспешили через сад и виноградник, видно было, что семья здесь живет недавно: из земли торчали только что высаженные чубуки винограда, под саженцами деревьев еще не слежалась земля. Вышли на хозяйственный двор, здесь, положив трепыхающихся сазанов и осетра на сено, копной сваленное у коровника, Александр из сарая принес ещё один мешок и положил их туда.
– Это тебе, – протянул мешок Кравцов гостю. – Может, зайдёшь, пообедаем? Жена уху сварила из осетра.
– Нэт, – ответил горец, – моя шурпа варили с утка.
– Тогда конечно, если ждет, надо ехать.
– Вот деньга, привезёшь моя надо мука мешок, – протянул охотнику Азагоев золотой царский червонец.
– Хорошо, завтра после обеда привезу, тогда и коней сведем, – пообещал Александр, пряча деньги в карман.
На том и порешили. Хозяин помог Ахмеду погрузить на лошадь вентерь и рыбу, и довольный горец под лай собак поскакал к своей стоянке.
Подъезжая, он увидел над верхушками кустарника сначала дымок от костра, а потом донесся запах похлебки, густо приправленной травами. Вот открылась поляна, на которой белые овцы, не реагируя ни на что, щипали траву и обрывали молодые ветки кустарника, только хозяин стада – старый баран – настороженно вскинулся навстречу, но, увидев горца, вновь принялся за еду. Собаки же, давно учуяв своего хозяина, бежали навстречу, виляя пушистыми хвостами. Подбежав, припустили рядом, подпрыгивая, игриво норовя прикусить за одежду. Патимат хлопотала у подвешенного над костром котла, откуда шел пар и кипела похлебка. Перья уток женщина разложила на солнце, чтобы просыхали, потроха скормила собакам. Спешившись, Ахмед снял с лошади вентерь, мешок с рыбой, расседлал и пустил её пастись, обнял жену, сел у костра на расстеленную бурку,