–Я это уже понял, – открыл глаза Лев, – так что теперь?
–Ты теперь идешь в комнату, берешь чистую одежду и идешь мыться. А после будет воспитательные профилактические работы, – ответил ему директор.
–Какие на этот раз?
–Я пока не решил, – улыбнувшись, ответил Павел Игоревич.
Льва, как преступника, вели под руки с двух сторон. Его комната располагалась на пятом этаже в самом конце длинного коридора.
–Заходишь, берешь вещи, выходишь. Мы будем ждать снаружи. И не вздумай чего учудить. Даже если решишь прыгать с пятого этажа, то ничего не выйдет. Теперь решетки на каждом этаже, не только на втором и первом.
–Вас понял, капитан, – сказал Лев и вошел внутрь.
–Павел Игоревич, что вы будете с ним делать? – оставшись наедине с директором, спросила воспитательница.
–Да что-что… Не убью же я его! Усажу на стул, растолкую, что так не делается, напомню, что мы ему не враги. Только толку в этом мало! Сбежит, наглец, через месяц, а то раньше. Книжку, может, какую посоветую… Пускай читает. Хоть что-то.
Прошло пять минут. Лев все еще не выходил.
–Почему так долго? Он там уснул что ли? – заметно нервничал директор. – Надь, зайди, посмотри, что с ним.
Надежда Игнатьевна вошла внутрь, а через пару секунд выскочила с ошарашенными глазами.
–Его там нет!
–Как нет? – заорал директор.
Внутри и правда никого не было. Были две кровати и один шкаф, закрытое окно, решетка на месте. Директор вместе с воспитательницей обыскали каждый угол, но Лев будто испарился. Но почему будто?
Часть
II
Полетели…
На американских горках
Глава 1
Лев открыл глаза. Вода, кругом вода: в носу, ушах; затекло под веки. Темно. Холодно. Лев крутился, нервно озирался по сторонам. Наверху, сквозь толщу воды, еле различимы были проблески света, крохотный огонек, пробивавшийся сквозь водный массив.
Вынырнув, Лев обнаружил, что светила яркая Луна на ночном небе, а сам он бултыхался в каком-то мутном озере. Он брасом поплыл к берегу, торопясь и жадно заглатывая воздух. На четвереньках выполз на твердую землю, прилег на траву и громко засмеялся. Постепенно смех сменился отчаянным воплем.
–Чего разорался то? – из темноты раздался женский хриплый голос. – Премерзкой голосиной своей ночную тишину портит.
Лев слегка побелел. Уверенный, что компанию ему составляли бульканье воды с собственным дыханием и ничего, никого больше, он резко вскочил и заметал тревожные взгляды, пытаясь отыскать пугающий источник звука. Лунный свет достаточно хорошо освещал округу, но в радиусе двадцати метров не билось сердце живого существа. Позади Льва простирался лес с шумевшей капризной листвой, справа поле, слева поле, спереди уже знакомое озеро. Естественная, деревенская, благоговейная тишина. Но вдруг, где-то на берегу, послышалось возбужденное