Некоторые – несомненно, еретики – все же настаивали, что паук был служкой Господним и просто-напросто вносил своими лапками нужные исправления, основываясь на воспоминаниях об ошибках, которые встречались ему ранее.
Впрочем, совершенно ясно, что Бог никогда бы не поручил такое ответственное задание столь отвратительной твари.
Сурово нахмурившись, Джинни захлопнула книгу. Хватит, ее терпение лопнуло. Всему есть предел. Ей уже вот по сюда и Бидвелл, и его ребусы.
Превозмогая страх, она отпустила стопорные болты, сдвинула стальные брусья и, поднатужась, оттянула дверь в грузовой ангар. Предвечерний воздух обдал прохладой, сыростью и слабым запахом автомобильных выхлопов. После шести в этом районе появлялось совсем немного машин. Дождь закончился несколькими часами ранее, так что сейчас небо, еще яркое в лучах заката, было чистым и прозрачно-синим.
Джинни ступила на пандус и вскинула изголодавшиеся, благодарные глаза, словно желая свернуть в трубочку весь небосвод, вечно держать его при себе… и ни одной книги в виду, нигде.
Она пригляделась к теням на небольшой пустой парковке. Никто за ней не подсматривает. Угловато, как марионетка, еще не вполне толком понимая, что собирается делать, девушка сошла к незапертым воротам, дергая головой и лихорадочно озираясь.
Еще несколько шажков, два-три метра и…
Пора брать себя в руки, проявить настойчивость – решительно делать то, ради чего она родилась. Она совсем утратила уверенность, что способна ходить между дождевыми каплями. Зачем она вообще пришла на этот склад? Та больница – доктор – нет, ясно думать не получалось, в ушах зудело, а сердце было готово вот-вот взорваться в груди.
Они никогда не отступают, знаете ли. Стоит только им позвонить, они будут поджидать вечно.
Девушка прошептала:
– Как бы я хотела летать… Это они меня здесь держат.
Вы меня держите.
– Так чего ты ждешь? Вперед!
На углу, за длинной темной стеной склада, светофор переключился на зеленый, затем на желтый, красный, вновь зеленый… Небо потемнело. Улица была совершенно безлюдна.
Воздух пах свежестью и пустотой.
Впервые за две недели она попробовала поискать более удачливое ответвление – выслала вперед бесплотные зонды-щупы, чтобы найти ближайшую, самую безопасную параллель, струю попрохладнее, посвежее.
Что-то нарушило ее сосредоточенность. Она посмотрела вниз. У ног отирался Минимус, поглаживая икры девушки пушистым хвостом, будто мягким пальцем. Кот посмотрел через дорогу, затем лбом наподдал Джинни по голени.
Тощий мужчина с серебряным долларом, дымящаяся женщина. Они все еще там?
– Ни черта