Задолго до обнаружения якобы «древней» рукописи истории Золотого Осла «тема Осла» весьма подробно разрабатывалась в творчестве средневековых труверов. Причем «античная история Осла» (всплывшая на поверхность только в эпоху Возрождения) является естественным завершением всего этого средневекового цикла. Общий факт: в Средние века, задолго до обнаружения «древних, античных оригиналов», возникли и разрабатывались по восходящей линии все якобы «древние сюжеты». Причем появившиеся затем в эпоху Возрождения «древние оригиналы» хронологически и эволюционно следуют за своими средневековыми предшественниками.
Важно отметить, что люди в древности имели не имена (в современном смысле), а прозвища с осмысленным переводом на том языке, на котором они первоначально произносились. Прозвища характеризовали качества человека: чем больше было у него оригинальных личных черт, тем больше он имел прозвищ. Разные хронисты давали императорам те прозвища, под которыми они были известны в своей местности.
Фараоны имели одни имена до коронации и другие – после нее. Так как они короновались несколько раз (коронами разных областей), то число имен возрастало. Это были в основном имена-прозвища: «сильный», «светлый» и т. д.
Сегодня сложилось представление, будто в Средние века получили распространение новые имена, отличающиеся от «античных». Однако анализ текстов показывает, что античные имена употреблялись в Средние века довольно часто. Нил Синайский (ум. якобы в 450 году н. э.) пишет письма своим современникам – средневековым монахам с явно античными именами: Аполлодору, Амфиктиону, Аттику, Анаксагору, Демосфену, Асклепиоду, Аристоклу, Аристарху, Алкивиаду, Аполлосу и т. д.
Очень большое число имен, считающихся сегодня «исключительно античными», было распространено в Византии в XII–XIV веках. Таким образом непредвзятый анализ скалигеровской версии истории античности и Средневековья обнаруживает в ней серьезные противоречия.
Археологи новейшего времени с болью говорят о «невежественных копателях» прежних веков, в поисках ценностей безнадежно изуродовавших многочисленные памятники. Так, при поступлении вещей из раскопок 1851–1854 годов в Румянцевский музей они представляли в полном смысле беспорядочную груду материала, так как при них не было описей с отметками, из какого кургана каждый предмет происходит. «Грандиозные раскопки 1851–1854 гг., – заключают археологи, – будут долго оплакиваться наукой».
В настоящее время методика раскопок усовершенствована,