Доктор с её мнением всегда считался. Хотя поначалу он принимал её за… Ну, в общем, не принимал её всерьёз. Но после того, как несколько раз убедился, что она права, всегда с ней советовался. Правда, делал он это втайне – иначе он не был главным доктором! Поэтому многие, видя их перешёптывания, считали, что они – жених и невеста.
Вот пустомели!
Глава четвертая
Спустя месяц Тео встал на ноги. Поначалу он не мог сделать и одного шага, но потом расходился так, что осиновая тросточка, которую ему вручил доктор, нужна была лишь для того, чтобы подшучивать над Розой. Стоило Розе повернуться к нему спиной, как её накрахмаленная сестринская треуголка оказывалась на кончике палки. Как вы понимаете, вырвать этот белый флаг из рук Тео было очень непросто.
Как только доктор разрешил прогулки во дворе, Тео сразу направился к забору. Отсутствие щелей и дыр его очень огорчило, но обратив внимание на то, что охрана госпиталя поручена вековой бабульке со смешными жиденькими косичками, он очень обрадовался – лучше сторожа не пожелаешь! Но побег казался простым только на первый взгляд. Старушка на вид была безобидной, а на самом деле её свирепости мог позавидовать самый яростный хищник. Мимо неё даже мухи не летали – такая она была грозная! К тому же с ней заодно была огромная лохматая псина. Поговаривали, что на счету этой зверюги несчётное количество ворон, три неудачливых беглеца и повариха, которая однажды решила проверить, понравятся ли сторожихиной собачке картофельные очистки. И пёс его знает, правда это ли нет!
– Ничего, – утешал себя Тео. – Потерпим. Осталось чуть-чуть. Улучу момент и сбегу.
Но бежать никуда не пришлось. Совсем скоро в палату зашла кастелянша и сказала, что доктор велел освободить кровать как можно быстрее.
– Здоровым нахлебникам в госпитале не место! – добавила она от себя, выдёргивая матрас из-под Тео.
Грубить ей Тео не стал, хотя язык невыносимо чесался. Он быстро переоделся, пожал всем руки и напоследок сказал:
– Ну, друзья, прощайте!
– Может, останешься? Мы тебя просто так не отпустим. Хотя бы одну историю на прощание расскажи, – попросили его друзья по палате.
– Нет не могу. Дел много, – соврал Тео. На самом деле дело было одно: только найти зеркало.
Старик махнул костылём:
– Прощай, сынок! Небось, дома заждались.
Остальные загудели:
– Прощай, прощай, прощай…
А те, кто мог встать, подошли к Тео и самолично выразили свою зависть от того, что он скоро окажется дома.
– Скорей тебе добраться! Обними своих, везунчик!
Тео в ответ только кривился: уж где-где, а дома его точно не ждали. Своё возвращение он представлял так: отец едва кивнёт и вернётся в кузницу; мать, конечно, зарыдает, прижмёт к себе, но её объятия будут недолгими – обитатели гусятника ей роднее.