– Эти слова принадлежат вождю мирового пролетариата – Владимиру Ильичу Ленину, – назидательным тоном сообщил Кривошеев. –Поэтому и церковь в вашем селе закрыли, и попа прогнали. Однако, вам, богомольцам, неймётся. По ночам стали собираться. Молитесь и поёте. Подобные действия – это антисоветская пропаганда и контрреволюционная деятельность. Так что, делай выводы, поп самозваный! Не угомонишься – загремишь в Сибирь.
– Ложные сведения у вас, товарищ начальник ГПУ Беловодского района, – на лице Марка мелькнула безобидная улыбка.
– Я тебе не товарищ, не умничай, – с раздражением выговорил Кривошеев и резко потянул за уздцы. Конь встал на дыбы, захрапел, потом громко заржал. Кривошеев ослабил поводья, опустил коня, тот нервно перебирал ногами на месте.
– Подумай о детях. Ты ведь у них единственный кормилец. Дед-развалюха не сможет заменить тебя, если дело закончится арестом.
– Веру в Бога я держу внутри себя и никого за неё не агитирую, гражданин начальник ГПУ. С ней я мёрз в окопах, ходил в штыковую атаку и только благодаря этой вере остался жив. Так-то вот.
– Тебе виднее, – пробурчал Кривошеев. – Моё дело предупредить. Только знай: поблажек твоему семейству не будет. Не посмотрю, что твой отец был бойцом Красной Армии. Пощады не жди.
Марк промолчал и, опустив голову, направился к волам.
– Стой! – крикнул ему в спину Кривошеев. – Спросить хочу.
Тот остановился, опять обернулся.
– Спрашивай.
– Где ты выучился русскому языку?
Марк усмехнулся, проговорил невесело:
– Учитель был норовистый, вроде тебя. Терпеть не мог, когда с ним разговаривали с примесью украинской мовы. Рефлекс во мне выработал во избежание зуботычин.
– Врёшь, сукин сын! У меня другие сведения, – осклабился начальник ГПУ.
– Какие? – не удержался от вопроса Марк.
– Слышал я, будто ты гимназию окончил, а на фронте сильно хотел стать офицером. Был даже зачислен на учёбу в школу прапорщиков. Только вот примазаться к белогвардейскому стаду тебе помешала австрийская пуля, – Кривошеев злорадно хохотнул.
Ответа не последовало. Марк снова опустил голову, дошёл до покорно стоящих волов и с силой вцепился в ручки плуга.
– А ты, однако, хитрый хохол, – вполголоса прошипел Кривошеев, чтобы Ярошенко его не услышал. – Ничего-о, пройдёт время, и случай подвернётся, чтобы отправить тебя куда-нибудь на перевоспитание. Был бы человек, а провинность всегда отыщется. Людей без греха не бывает.
Начальник ГПУ был осведомлён правильно. Марк Ярошенко действительно окончил гимназию. Он был единственным сыном в семье, и его отец, полуграмотный крестьянин Сидор, приложил все силы, чтобы обучить Марка грамоте. Он отвёз сына на учёбу в Луганск. Гимназию Марк окончил с отличием.
И про школу прапорщиков Кривошеев сказал правду.
…К началу 1916 года положение на фронте сложилось крайне тяжелое. Особенно сложно было на Юго-Западном