Черная башня была небольшой и использовалась как связующее звено между разными частями замка. В ней не было комнат, лишь большие площадки с узкими окнами без стекла, да лестницы. Если точнее – бесчисленное множество лестниц, логика расположения которых укрылась от Омарейл.
Спустившись пониже, и убедившись, что просто вылезти из окна и оказаться на суше у нее не получится – самое низкое окно было на высоте десяти метров – Омарейл достала из кармана сложенный вчетверо план башни.
Она методично исследовала пространство, измеряя портновским метром расстояния и толщину стен. Где-то должно было быть несовпадение. Где-то должен был быть спрятан потайной ход.
Спустя час поисков она его нашла. В некоторых местах стены фактически были толще, чем значилось на плане. Но радоваться было рано: одно дело – найти потайной ход, другое дело – в него попасть.
– Я никого не хочу обидеть, – заявила ей на следующий день Севастьяна, – но ты сегодня на редкость скучный собеседник.
Омарейл вздохнула. Едва ли она могла объяснить, что не спала до самого утра, рыская по лестницам башни в тщетной попытке найти дверь в потайной ход. И что она так вымоталась, что едва не попалась стражникам. И что она не смогла отоспаться в течение дня, так как за час до прихода Севастьяны господин Придворный Художник принимал у нее зачетную работу: «Натюрморт из стеклянных бутылей и гипсовой головы». На его написание ушло четыре часа – и все равно из-за спешки вышло довольно плохо. Господин Придворный Художник был крайне недоволен.
Вместо всего этого Омарейл сказала:
– Наверное, сегодня вспышки на солнце.
– Тогда я, пожалуй, пойду. Хочу успеть на спектакль в Королевском театре. Бериот сказал, что он просто потрясающий.
– Так прямо и сказал?
– Ну, он сказал «это была не бессмысленная трата времени». Что в переводе на общечеловеческий означает «просто потрясающий».
Омарейл фыркнула. Ей не понравилось, что Бериот давал Севастьяне рекомендации по просмотру спектаклей. Но, с другой стороны, должны же они были о чем-то разговаривать во время своих чаепитий.
Она отпустила двоюродную сестру, а сама, сообщив страже, что желает отдохнуть, отправилась спать. Той ночью она не нашла в себе сил снова отправиться в Черную башню.
На следующий день она пригласила к себе Бериота. Если он и был удивлен, то не показал вида.
– Я посмотрела ваши книги по истории, господин Советник. Очень интересные, спасибо.
– Рад служить, Ваше Высочество.
– Вы говорили, что если мне особенно интересны какие-то периоды, я могу обратиться к вам, и вы подскажете, что почитать.
– Именно так. Огласите ваше желание, и оно будет исполнено, – негромко отозвался Бериот.
– Мне очень интересны кризисы королевской власти, – Омарейл старалась звучать серьезно и, в то же время, буднично. –