Шпионаж и любовь. Клэр Малли

с понимающими усмешками упоминали Гольдфедеров как «класс финансистов, активно участвующих в материальной реконструкции нашей многострадальной нации» [7]. Евреи, некогда нашедшие приют в польском государстве, подвергались тяжелой дискриминации со стороны российских властей, и, несмотря на существование немногочисленной ассимилированной еврейской интеллигенции, большинство польских иудеев говорили на другом языке, ели другую еду и одевались иначе. Они вызывали любопытство, к ним относились свысока, их избегали. Даже ассимилированные еврейские семьи оставались объектом социального остракизма, и если еврейские врачи и юристы пользовались популярностью, это отчасти объяснялось тем, что те сами устанавливали определенную профессиональную дистанцию. Когда состоялось венчание Ежи и Стефании, представители знати и тех самых «финансовых кругов» пошли своими путями, и у каждой из сторон были серьезные основания хмуриться при размышлении о мотивах другой стороны в этом союзе. Если Ежи женился не столько на Стефании, сколько на ее деньгах, то Стефания вышла замуж за благородное имя Скарбеков. В следующем году Ежи купил огромное поместье в Млоджешине, в восточной части центральной Польши, которое, на его взгляд, соответствовало его статусу женатого человека и было достаточно удалено от докучливых варшавских сплетен[6] [8].

      Гольдфедеры были не менее заносчивы и располагали связями, в основном среди богатых банкиров, торговцев и промышленников. Позднее Кристина со смехом рассказывала, что имена ее кузенов Скарбеков высечены на мраморных плитах в церквях Варшавы, а родственники со стороны Гольдфедеров были известны еще шире, так как их имена красовались на вывесках магазинов самых модных улиц Варшавы. Банк Гольдфедеров располагался в красивом трехэтажном здании с французскими окнами на верхних этажах и балконами, выходящими на широкие улицы центра города[7]. Но у Гольдфедеров также были респектабельные культурные связи. У Стефании было два младших брата. Один женился на сестре Андре Ситроена, автомобильного магната; другой стал почетным консулом Польши в Японии. Их мать, Роза Гольдфедер, бессменный матриарх семьи, жила на широкую ногу между варшавским домом и загородным – Стефания старалась придерживаться того же стиля. Меха и наряды Стефании импортировались из Парижа от Поля Пуаре, плиссированные нижние юбки – из Венеции, от Марио Фортуни. Она, как и королева Виктория, предпочитала парфюм от «Герлен». Туалетную воду ей привозили от Любена, исторического парфюмерного поставщика императрицы Жозефины, а драгоценности для Стефании создавали в фирме «Булгари» в Риме. Ежи Скарбек с пониманием относился к этим демонстрациям. Он тоже любил утонченные вещи: его сапоги для верховой езды от Бантинга «для охоты, поло и прогулок в парке» импортировались из Лондона и Парижа, а тоник для волос с ароматом гвоздичного перца привозили из Вены. Ежи и Стефания вместе путешествовали по Европе в сопровождении целой свиты слуг, коллекционировали