– Вик, что с тобой?
– А что?
– Просто я в первый раз вижу тебя с моей книжкой в руках. Что с тобой? Ты же такое не читаешь.
– Сука, отстань, – отхлебнула чай. – Почему же я не могу почитать Софокла, неблагодарная ты скотина?! – Вика повернулась к Славе лицом. Полное равнодушие и злоба. – Плюс ко всему, Слав, я просто не хочу на тебя смотреть и не хочу вообще с тобой говорить!
Это было уже слишком!
– Ты хотя бы понимаешь, дура ты тупая, что благодаря мне и моему другу Диме, ты, девочка моя, можешь спокойно ходить по району в любое время суток. Благодаря нашим усилиям, гопота знает своё место. Мы им оставили пару точек, где они могут собираться. Я тебе про них потом скажу. Я всё это делаю для того, чтобы ты жила мирно и спокойно, ни о чём не беспокоясь. Я тебя прекрасно понимаю, что ты волнуешься за меня, потому что подобное чувство движет мной. Помни, я уже не тот ванильный хиляк, которого ты знала. Я боец и имею в районе уже хороший авторитет. Я сам боюсь подохнуть на какой-нибудь стрелке, от чей-нибудь руки, пистолета, кастета или пера. За то, что я делаю – меня сильно уважают. Это не тщеславие, дорогая. Я же, блин, не понтуюсь перед тобой, а просто люблю тебя. Эй, ты чего?!
Во время монолога, Вика судорожно допила чай, свирепо захлопнула книжку и закурила, несколько раз прокашлявшись (что и заставило Славу заткнуться). Когда Слава осёкся, Вика поднялась и встала напротив Славы. Она ниже его на голову, и Слава, волей-неволей смотрел на неё сверху вниз. В её ярко зелёных глазах показались слёзы.
– Слав. Я тебя не понимаю. Я стараюсь, честно. Я, действительно, стараюсь. Но нет больше моих сил. Мне надоело смотреть, какой избитый ты постоянно приходишь домой. У меня сердце кровью обливается, когда