Удивительно, но предательство Сытина не задело ее так глубоко, как можно было ожидать. И не потому, что она ожидала чего-нибудь подобного. К согласию на брак с ним ее подтолкнула не любовь, ни даже желание создать семью и иметь детей. К этому ее толкнуло чувство одиночества, точнее, желание избавиться от него. Она бежала от прошлого, которое имело такую большую власть над ней, но прошлое вторгалось в ее жизнь снова и снова. Прошлое в лице Звягинцева. Он намеренно вмешивался в ее жизнь. Ему мало того, что он сделал с ее отцом, матерью. Ему мало того, во что он превратил ее жизнь. Он хочет управлять ею и дальше, манипулировать и ею, и теми, кто ее окружает. Чего он добивается? Если хочет исковеркать ее жизнь, то он уже сделал это. Если же хочет подчинить себе, своей воле, то это ему не удастся. Она скорее даст убить себя, чем отдастся под его власть. Он сыграл на честолюбии Виталия и его трусости и выиграл, с ней ему это не удастся.
С Виталием она больше не виделась, тот по-прежнему умело избегал ее.
– 23-
Звягинцев появился в фирме «Луч» в первый день сентября. Моментально разнесся слух, что он сильно не в духе: устроил разнос Медведеву, придрался к главному бухгалтеру, раскритиковал проект, который заказал тремя неделями раньше, – в общем, метал молнии. Лена не выходила из своего кабинета – встречаться с ним у нее не было никакого желания. Он зашел к ней перед самым уходом. Она лишь на миг оторвалась от чертежа, равнодушно взглянула на владельца фирмы, кивком головы ответила на его приветствие и снова склонилась над чертежом.
– Как продвигается строительство ТЮЗа? – сухо поинтересовался Звягинцев. – Меня не было две недели, и вряд ли я скоро найду время, чтобы побывать на строительной площадке. Так как там идут дела?
– Хорошо. Даже лучше, чем можно было ожидать. Испанцы молодцы, умеют работать, – не поднимая головы, ответила Лена. Она продолжала изучать лежащий перед ней чертеж, время от времени внося в него небольшие изменения.
– Вы можете хотя бы на пять минут отвлечься? – раздраженно спросил он.
Лена нехотя отложила карандаш и взглянула на него.
– Что вы хотите еще узнать?
Он долго молчал, изучая ее осунувшееся лицо.
– Вы выглядите усталой.
– Это не ваша забота, – огрызнулась она.
– Почему не моя? – Он был сама невозмутимость. – Вы работаете на меня, а меня всегда волнует душевное состояние моих работников.
– Мое душевное состояние касается только меня.
Она почувствовала, как в ней закипает ярость. Ее глаза полыхнули зеленым пламенем, готовым опалить того, кто в них смотрел.
– Пусть будет так, – примирительно произнес он, заметив, что она готова вспыхнуть и еле сдерживается.
– У вас ко мне все? Я могу вернуться к работе?
– Нет.