Все эти печальные коллизии совершились позже, а сейчас всему Ленинграду, в том числе и многострадальным Щеголевым предстоит страшная издевательская процедура – паспортизация. Паспортизация, которую несколько лет тому назад клеймили как символ царского полицейского режима. В Большой Советской Энциклопедии, вышедшей под редакцией знаменитого Петрова, имеющего партийный стаж с девяностых годов ХIХ века, паспорт предан анафеме. А теперь «атрибут царской охранки» грозит тысячам людей крупными неприятностями.
Владислав слышал разговор в ЖАКТе с неким бывшим нэпманом из евреев. Каким-то чудом он сохранился в Ленинграде, видимо его дело числилось на подставном лице. Но он все же боялся разоблачения, высылки в административном порядке и поэтому хотел «добровольно», без подмоченной репутации перебазироваться в Биробиджан.
Но ему сказали, как отрезали:
– Переселение в Биробиджан возможно только после паспортизации.
Мышеловка за бедным иудеем захлопнулась.
Как, впрочем, и за Щеголевыми…
ГЛАВА 2
«…Успехи действительно у нас громадны. Черт его знает, если по-человечески сказать, так хочется жить и жить.»
И вот настает страшный день паспортизации. Можно себе вообразить то гнетущее состояние, в котором пребывают Щеголевы последнее время. Казалось бы, что уж такого особенного заключается в простой бюрократической операции по выдаче гражданам советских паспортов? Но нет, на самом деле это не так! Всем известно, что суть этого действа заключается в выявлении врагов государства и «чуждых социальных элементов» социалистического общества, примерного их наказания и физического уничтожения несогласных.
В доме, в котором проживают Щеголевы на улице Жуковского, отведено особое помещение для паспортной комиссии. В первой комнате расставлены колченогие стулья для ожидающих своей участи жителей дома, во второй решается их судьба.
Щеголевы втроем ждут своей участи. Папа свое уже получил. Они видят через открывающуюся дверь членов высокой комиссии, к которым робко, как забитые и бесправные рабы, направляются обыватели. По всей видимости, работники комиссии мобилизованы на это грязное и незаконное дело из рабочих ленинградских предприятий. Конечно, все мобилизованные проверены и перепроверены до десятого колена, все они благонамеренные и благонадежные пролетарии и крестьяне. При оценке их умственных способностей, грамотность и культура в расчет не принимались.
Ожидающие видят двух вершителей судеб, сидящих за отдельными столами, – одного более приятного и интеллигентного, вежливого и обходительного и другого – простака с самым неказистым видом. Кажется, что он явился сюда из темной подворотни