Новый временный лагерь мятежников находился в частично уцелевшей астанской деревне. Во времена порабощения Астании эта деревня, так же как и десятки других, была захвачена и наполовину разрушена, поскольку в ней жили те, кто избежал подчинения. Таких Фавластас обычно вырезал. Когда Кадан передал через Фладена Элестеру, что долина раскрыта, старый эльф понял, что их убежище придется сдать и покинуть. Но Дианис научил их, как правильно сдавать свои земли, и долина в итоге стала могилой для маго-техники. После произошедшего в Хискале Элестер вознамерился схоронить всю маго-технику Фавластаса и упрямо следовал к этой цели.
Когда было принято решение оставить долину, эльфы увели женщин и детей в укромное место. Нашли заброшенную деревню, скрытую густой листвой высоких тропических деревьев, невидимую с неба и труднодоступную на земле. Растительность вокруг домов была такая плотная, так тесно переплетались липкие лианы и опасно свисали ядовитые цветы, что только знающие единственный верный путь местные могли входить и выходить из поселения. Когда-то непоколебимцы прорубали себе путь магией, но прошли годы, и буйная растительность Астании вновь оградила деревню от чужаков.
Многие дома стояли в руинах и сильно заросли, но отдельные строения неплохо сохранились, и именно их использовали как убежище мятежники.
Шагая по расчищенной тропинке уже в центре деревни, Элестер наблюдал, как кидаются женщины в объятия своих вернувшихся мужей, а те наслаждаются победой и делятся впечатлениями. Все вокруг радовались, и Элестер тоже сдержанно улыбнулся, но не расслабился. Астания не была его домом. Каждый день он помнил о том, как бежал из графства, и обещал себе снова и снова, что вернется, чтобы отвоевать всю Океанию у врагов. И вот когда на бывших территориях графства все будут счастливы, когда стражи запрут непоколебимцев за врата и вновь встанут на защиту створок, вот тогда Элестер улыбнется шире. Об этом он думал, когда подходил к небольшому одноэтажному дому. Пожалуй, одному из самых целых.
Распахнув дверь, он встретился с печальным янтарным взглядом хискальской принцессы Тагары и вздохнул. Ее глаза были красными и опухшими, а значит, она прорыдала все то время, пока другие воевали. И конечно же, причиной ее страданий была вовсе не война в Астании и не волнение за воинов.
Она сидела на единственном уцелевшем стуле и в практически пустом, заброшенном на вид доме казалась еще более осиротевшей и одинокой.
– Получилось? – все же показала она хоть какой-то интерес к происходящему.
Элестер старался быть с ней мягок. Не так давно она узнала об ужасной кончине одного из братьев и о проклятии, которое Дианис наложил на Хискал перед смертью. У Тагары