Газовый фонарь отбрасывал желтоватый свет на его узкое лицо. Глаза казались выпученными, словно от ужаса. Куртка была расстегнута, на шее свободно повязан платок. В дрожащей вытянутой руке он держал крошечный пистолет.
Дуло указывало Старшому прямо в грудь.
Сердце мое замерло. Краем глаза я видела, что Старшой стоит, раскрыв от изумления рот. Потом рот он закрыл, лицо его побелело.
Медленно шли секунды. Я старалась не двигаться и еле сдерживалась, чтобы не оскалиться. Рука Морру тряслась все сильнее. Из-под шляпы на лоб его выкатилась и медленно поползла вниз капля пота.
Казалось, прошло несколько минут, пока капля добралась до кончика носа. Там она повисла, слегка дрожа, а потом сорвалась и упала.
И тут Морру сделал шаг назад. Потом еще один шаг. Потом опустил пистолет, пробормотал что-то невнятное и побежал.
Старшой застыл как вкопанный, стиснув зубы и глядя ему вслед. На щеках его запылали красные пятна, глаза сверкнули.
– Ну уж нет, ты у меня не уйдешь! – рявкнул он и бросился за ним.
Морру бежал на запад, в сторону Праса-ду-Комерсиу. Ночь была теплой, на набережной прогуливались люди. Я не могла бежать так же быстро, как Старшой, но я видела, что он догоняет Морру.
Потом, на суде, многие говорили, будто Старшой столкнул Морру в воду. А некоторые утверждали даже, что Старшой сперва ударил Морру по голове, а потом уже толкнул. Но это неправда! Потому что я сама видела, как было дело. Старшой схватил Морру за воротник, чтобы остановить его. Морру потерял равновесие, споткнулся о канат и упал в воду. Это был несчастный случай, и всякий, кто утверждает обратное, лжет!
Когда я добежала до Старшого, он стоял, тяжело дыша, и смотрел в воду. На краю причала лежало маленькое украшение на разорванной цепочке. Эта цепочка – я узнала ее – только что висела на шее Морру. Видно, она порвалась и во время потасовки слетела, ровно перед тем, как Морру свалился в воду. Я подняла украшение и сунула в карман, чтобы никто не украл его.
Дело в том, что вокруг нас стали собираться люди. Они что-то говорили, возмущенно перекрикивая друг друга. Старшой лег на живот и заглянул под причал. Морру нигде не было. Тогда Старшой скинул куртку и прыгнул в воду.
Я жалею, что не остановила его. Начался отлив, вода убывала со скоростью не меньше восьми узлов. У Старшого не было ни малейшего шанса найти Морру. Он едва мог держаться на плаву. Когда он наконец вынырнул, его снесло метров на двадцать.
К счастью, там стояла баржа, и Старшой ухватился за швартовую цепь. Он повис на ней, хватая ртом воздух. Я помчалась к нему, но меня опередили рабочие из порта: они спрыгнули на баржу и вытащили Старшого из воды. Никогда – ни до этого случая, ни после – я не видела Старшого в таком жалком, плачевном состоянии.
– Господи милосердный, – всхлипывал он. – Что же я натворил…
Полиция, вероятно, была где-то поблизости, потому что меньше чем через минуту на пристань вкатились две черные машины. Пассажирская дверь первой машины открылась, и из нее вылез коренастый мужчина в сером суконном пальто.