И тот потоп, взбесивший мои нервы,
Что выплеснули в ярости тупойя
Такой каскад эмоций несусветных
Что я не понимала, что со мной
Средь тысячи вопросов безответных
Вы-первый человек из чужаков,
Кому в мой мир я дверцу приоткрыла…
Вот как-то ж свёл Господь двух чужаков,
Когда стихами душу я лечила.
Так грамотно, тактично, деловито
Прочли Вы мои вирши, а в ответ
Вы мне тогда сказали: «Маргарита,
Пиши»… Вот я пишу уж тридцать лет.
А в жизни то барьер, то пересменка,
И каждый в ней своим путём идёт.
Та ваша справедливая оценка
Мне и поныне силы придаёт.
М. Бальзарайтене
В. М. Басовой посвящается
Клуб «Зыбчан» лихорадит, качает,
Взбудоражено «Стойло Пегасово» —
Нынче свой юбилей отмечает
Валентина Михайловна Басова.
Она уже немало лет
Одной литературой дышит,
И хоть сама лишь прозу пишет,
Душою тайною-поэт.
Её трудами гроздь талантов зреет,
И чтоб порыв их к творчеству не гас,
Пусть бьёт копытом и над клубом реет
Крылатый конь поэзии-Пегас.
Желаем нашей юбилярше
И о словесности радеть
И, становясь годами старше,
Душою-только молодеть.
Успехов творческих-«от пуза»,
Всех благ-на многие года,
И чтоб ей ветреная Муза
Не изменяла никогда.
Но если резвая подруга
«Налево» сбегает слегка,
То завести-ей «в пику» – друга:
Взамен той Музы-Музыка.
И в «Погребке», на дачной грядке,
Среди редисок и фасолей
Быть в неизменнейшем порядке-
Здоровой, бодрой и весёлой.
Рассказы
Васильки
Выйдя из автобуса на развилке дорог, Фёдор с любопытством огляделся. Дорога уходила вправо вдоль ржаного поля и у самого горизонта извивалась узенькой змейкой. Там, где она кончалась, начиналась деревня. Её крыши неясно проступали сквозь густую зелень садов. Над широким полем пел жаворонок, дорога струилась маревом, и небо под солнцем выцвело.
Передохнув, Фёдор по краю спеющих хлебов, весело насвистывая, направился к деревне.
По обочине дороги тут и там голубели васильки. Их было так много, что Фёдор не удержался и, приткнув чемодан у одинокого дерева, начал их рвать и сложил огромный букет. Он нёс цветы и улыбался, представив, как будет идти по улице с охапкой васильков, а народ смотрит из окон, выбегает за калитку и спрашивает:
– Это к кому ж такой парень пожаловал?
Так с огромным букетом, наконец, оказался он у калитки Наташиного дома, расположение которого девушка описала очень подробно в последнем письме. Калитка скрывалась в зарослях вишняка и сирени. Открыв её, Фёдор оказался возле небольшой хатёнки, двери которой были настежь открыты. Войдя в полутёмную комнатку, он в нерешительности остановился – в доме никого не было, на его зов никто не откликнулся.