– Что снимаем? На морально-социально-этические темы?
– Про любовь! Ну и ты подойдешь, без драконов в любви не обходится.
– Без «ну». Не обходится. Это я не обхожусь. Не обойти вас, не перелететь. Palus аsphaltites. Луна, влюбленные, дракон – детский набор. Тьфу… «Ну». Грифон спросил бы, не слишком ли ума? Не убавить ли?
Не обедняет ли будни? Но я не грифон. Воплощение образа: пластилин, папье-маше, селикон или моделирование?
– И то, и другое, – провела рукой в воздухе, перебирая пальцами, как по клавишам, Даги. – И третье, – заключила она, щелкнув пальцами перед страшным носом.
– Довыделываешься, прекрасная щелкунья. В целом грамотно, но сыро.
Пожелание архетипа: хвост чуть длиннее и тоньше, под шеей подтяни, – скосив глаза на морду, провел страшным когтем вдоль страшной пасти, пересчитывая страшные клыки, – и профиль потоньше. Кто озвучивает?
– Я, – признался Хейлог, юноша в очках с одним стеклом.
– Ну-ка?
Хейлог выпрямился на скамье, расставил руки и всем почудились крылья дракона, закрыл ладонями лицо, вздрогнул и: «Раненый метеоритом, падаю в плотные слои, сгорая в россыпь слепящим дождем. Светло ли тебе будет в ночи? Загадывай желание, в снах позову тебя с собой».
– Прилично. Пафос затаенней, органичней выходит. Суше, артикулируй киническую отстраненность. Лучше так: «пораженный палласитом». Раненый. Ты еще скажи пришибленный хондритом.
Наврап задрал морду и свистнул, – кто ж вам зачеты ставит?
– Можно по обстоятельней о капризах времени, сезоне романов? Что там исполнится?
– Где там? Квазигении факультета дилетантов. Пока не собираюсь найтовить крылья.
Наврап оглядел всех по-очереди, задержался на Дори и Галке, моргнул перламутром третьего века. Выдохнул паром и потащился в сторону Старого портового шоссе. Звоны золотой клетки и трамвая долго были слышны на площади.
– Взгляд – «сто поэтов», – заметила Вирпи и отпила из кружки.
– Да, с воображением, – улыбнулась Дори.
– Уносящий такой, – поддержала Галка.
Майри добавила, поясняя Галке, – их надолго не хватает. Выдержать первые мгновения, отстанут. Но в меру, так как реакция обратима.
– Каэнглумских дев не переобаять, – уверил Хейлог.
– Как у тебя здорово получилось сыграть наврапа! Мне даже стало немного страшновато, – одобрила Галка. Испуга в ее глазах не было.
– Хейлог занимается изучением и восстановлением утраченных имен животных, – объснила Даги.
– Останется на кафедре, если дед не переманит в фиорды.
– Одно другому не мешает, – заметил Хейлог.
– Звери его одолевают, скажи, да скажи! И кусают.
– Вот почему наврапы и прочие… лацертилии,