«Какие такие деньги?» – думал я при этом.
Чтобы не пропало добро, я выпил больше половины своей бутылки, а Валера с тою же целью допил за мной остальное. Потом он стал устраивать себе ночлег в кабине, а я отправился из неё в кузов, но не через землю, а поверху, через открытую переднюю стенку тента. Протискиваясь этим укороченным путём, я оцарапал живот о железную штангу, которой крепилось запасное колесо, и болью удлинил себе ночь. И всё-то завораживали мою бессонницу свободно вплывающие через распахнутую заднюю стенку кузова енисейские звёзды.
Чем свет – над травой шли холодные туманы – Валера разбудил меня ехать и предложил переместиться в кабину. Он был свеж – словно затем и покупал вино, – и, для того чтобы с ним подровняться, я решил ещё часа два подремать на ходу. Столько, однако, я не продержался. Мне не понравилось, что мои ноги вдруг начали вместе с грузом то и дело взлетать к потолку. Это машина свернула с трассы и пролезала теперь по ухабистой дороге. Несколько часов подряд шофёру приходилось усиленно высматривать, куда лучше направить колёса, чтобы не угодить в яму или не завязнуть в слякотном месте. Я мог наблюдать, как от этого, беспрестанно туда-сюда закручивая руль, удерживая его с силой на колдобинах, Валера постепенно устаёт. Всё менее резво перебирались по баранке его мощные руки, полное лицо осунулось и посерело, завитки чёлки отяжелели от пота, и затяжную пристальность приобрёл взгляд.
Посредине пути пришлось устать и мне тоже. ГАЗ-66 имеет два ведущих моста. Несмотря на это, машина наша несколько раз застревала в скользкой грязи. Мы тогда собирали камни, рубили ветки и накидывали всё это в колеи. Я толкал сзади, Валера включал мощь, и машина мало-помалу выбиралась на сухое. Случалось, однако, что нам никак не удавалось её раскачать. Я начинал уже думать над тем, как нам преодолеть пешком восемьдесят километров до базы, но выходил из кабины нимало не впечатлённый буксованием Валера, ещё немного, присев на корточки, думал над тем, как преодолеть восемьдесят сантиметров до края размазни, что-то под колесом улучшал – и в конце концов машина выползала на твёрдый грунт.
По приезде на базу, когда Валера ступил из кабины на землю, колено его дрогнуло.
Мы сидели в обществе нескольких человек у костра, и перед нами, переливаясь на солнце, ровно нёсся Сухой Пит. Ширина его была метров сто. Как раз готовилась переправа через него вездехода. С тем чтобы вездеход не снесло вниз на скалы, задумано было сопровождение его моторной лодкой, которая, идя выше по течению, придерживала бы его на тросу. Лодочник, лет сорока с лишним, краснолицый и длинноносый, был непоседой и не жалея слов расписывал, как будет делаться дело. Молодой худенький вездеходчик,