– На нас-то ты не злишься, верно? Надеюсь, что нет. Знаешь, еще одной зимы на мясной похлебке Лока я просто не переживу!
И тут же послышался голос Локрина, что-то проворчавшего басом.
С тяжелым, хоть и не вполне искренним, вздохом Саманта отодвинула засов и отступила от двери, впуская в дом вместе с холодным ветром и троих продрогших гостей.
Кэлибрид, используя остроту своих локтей, ворвался первый. Узловатые коленки его под красно-желтым килтом отчетливо тряслись, а с редких прядей, торчавших из-под клетчатого берета, и с длинной и тонкой седой бороды, придававшей ему вместе с лохматыми бровями удивительное сходство со старым козлом, струилась вода.
Локрин обладал такими же костлявыми коленками, однако, в отличие от Кэлибрида, мог похвастать широкими плечами и обширным пузом. Физиономия у него была круглая как солнышко и, как казалось, очень добрая, однако с постоянным хмурым выражением, что всегда удивляло и забавляло Саманту. Сейчас он взирал на хозяйку с нескрываемым скепсисом.
– Тетерев? Хм… давайте я сам его приготовлю!
Но Кэлибрид положил руки ему на плечи и принялся толкать его в сторону зала, где ярко пылал очаг, над которым Саманта уже расположила вертел.
– Ступай-ка лучше туда, подбрось в огонь торфа и кедровых щепок, чтобы дым был ароматнее, – проговорил Кэлибрид.
Соблазнившись перспективой после холода и дождя снаружи оказаться у горящего очага, Локрин проворчал «ну ладно» и двинулся вперед.
Так проходили теперь их вечера. После долгого дня, заполненного работами на пастбище, мужчины расходились кто куда, а затем, уже после захода солнца, снова появлялись на пороге, привлеченные дымом, клубившимся над самой высокой трубой старого особняка.
– Когда Лок в последний раз пожарил птицу, – сообщил драматическим полушепотом Кэлибрид, – я потом неделю с кровати встать не мог. Хлестало с двух концов, если вы понимаете, о чем я…
Но жалобы его были внезапно прерваны. Из зала в переднюю, со «шлепающими» звуками падая на каменный пол, полетела мокрая одежда Кэлибрида – шарф, свитер, еще один свитер, и, наконец, неподалеку от одежды звучно приземлился башмак.
– Убирайся отсюда и жри со скотиной, пока не отучишься разбрасывать повсюду свое дерьмо! – заорал Локрин.
– Не беспокойся, Лок, я все подберу на обратном пути. Я же всегда так делаю, правда, Сэм? – Не дожидаясь ответа, Кэлибрид крикнул приятелю: – Собрался всю ночь меня пилить?! Лучше набей торфа в рот да помалкивай!
Локрин прошелся по залу, подбоченившись, точно рассерженная матрона, только с рыжей бородой.
– Вот интересно, – проговорил он, – почему это у Сэм ты свои тряпки собираешь, а у нас дома их собираю я? Я что, такой чести не заслужил?
– Лок, старина, хватит кудахтать! Дождешься, что Сэм отправит тебя спать в курятник!
Саманта, которую эта сцена и развеселила, и заинтриговала, наклонилась к Каллуму и вполголоса прошептала:
– Они ругаются словно