Очнулась на руках капитана, который бороздил снег в сторону дома и ругался сквозь зубы. Ругательства были странными, некоторые я узнала, но другие были на чужом и неизвестном мне языке. Я обняла его за шею, но только для того, чтобы не упасть, голова кружилась, и тихо спросила:
– А что случилось-то?
– А то, что не надо лезть, куда попало!
Опять! Опять он меня унижает! Я забарахталась, чтобы встать, и он немедленно меня вставил в сугроб, в котором я застряла.
– Удобно?
– Я не какая-то белка, чтобы не проваливаться!
Его глаза сверкнули.
– Да-а! Как же я забыл, что ты боевая белка?
О! Меня повысили, до этого я была мышью.
– Ты зачем лезешь? Я тебя нашёл под сосенкой, уже и снегом засыпанной.
– А кто меня?
– Не знаю. Больше следов я не видел. Кто-то шёл за тобой след в след.
– Неужели, а это что? – я ткнула, в след, которым кто-то оставил параллельно нашим. – Смотрите. Это валенки Пахомыча.
– Пахомыч спит, – буркнул он, – настороженно оглядываясь и прислушиваясь.
– Конрад, Татьяна с ресе́пшена сказала, что Пахомыч отдаёт валенки любому на прокат.
– Надо же! Взяла и всё рассказала мне. Так ты проспоришь мне, боевой кролик.
Ух ты! Он опять повысил мой статус. Раз я кролик, то пора оскалить резцы (а больше у кроликов ничего нет).
– Конрад, Вы особенно не выпендривайтесь. Я всё равно общёлкаю Вас.
– А разве я против? Дерзай, но если ты хоть раз куда-нибудь потащишься одна, то я свяжу тебя, как шелковичного червя, и запру в твоём номере.
– Но теперь-то мы можем пройти по этому следу. Мы же вдвоём! Не бойтесь, капитан, в случае чего я отвлеку огонь на себя.
Он сверкнул жёлтыми глазами, протянул мне руку и выдернул из сугроба. Мы двинулись по следу, и вскоре обнаружили след снегохода.
– А звука я не слышал, – прошептал он. – Что за нелепость? Ничего не слышно. Может из-за того, что здесь то ямы, то овраги?
– Э-эх! Видимо разрыв во времени много больше, чем мы представляем. Мы просто опоздали.
Он фыркнул, но ничего не сказал. Мы двинулись дальше, но снег был таким рыхлым, что мы брели, провалившись по пояс. Неожиданно Конрад поднял руку, я скользнула за сосну, а он шагнул к другой и едва удержался – сосна росла на обрыве. Я подошла ближе и обнаружила на дне глубокого оврага перевёрнутый и измятый снегоход. Решив проявить яркость мышления, я ляпнула:
– Да-а! Кто-то куда-то не доехал, но он жив. Трупа-то нет.
– Не накаркай, – Капитан угрюмо оскалился.
Меня это расстроило, ну почему он