– Зря обижаешься. У них работа такая – беречь нас. Когда не получается, они злятся. А ты бы не злился на их месте? Пойдем. Скорей вылечишься, скорей к матери попадешь.
На Толяна мои последние слова подействовали. Он молча кивнул. У корпуса мы разошлись в разные стороны.
Перед сном я думала: «Ругать человека за то, в чем он не виноват, не честно. Почему из-за плохих родителей его хотят отправить в колонию для бандитов? Кто может помочь Толику? Директор, милиционер? Господи! Помоги моему другу».
НЕ ПОНИМАЮ!
Жду Толяна на хоздворе. Гляжу вверх. Его окно на четвертом этаже. Неожиданно вздрагиваю от жуткого крика. Перед глазами, кувыркнувшись, метнулось, как большая тряпичная кукла, человеческое тело. Тупой удар об асфальт. За кустами ничего не вижу. Знаю, что упал мальчик. Старшеклассник.
После ужина ко мне подошел Толик и тихо сказал:
– Он воровал у ребят и был доносчиком. Его много раз предупреждали. Не одумался.
Лицо Толяна выражало красноречивый гнев и одновременно страх.
– Он разбился? – прошептала я.
– Да.
Толян сделал страшные глаза.
Меня будто по голове стукнули. Бессвязно, путая буквы, рассказала Толе об увиденном.
– Я не понимаю, не понимаю этого, – бормотала я, заикаясь.
– И не надо. Забудь. Вычеркни из памяти. Я тебе ничего не говорил. Ты ничего не видела.
– Постараюсь, – шепчу я в ответ.
Но как же забыть? Неподвижно сижу на подоконнике, прижавшись горячим лбом к прохладной раме, и тупо смотрю на то место, куда упал мальчик. Мозги отключаются, когда пытаюсь думать о нем.
ТАНКИ
Сидим с Толяном на заднем дворе детдома, рисуем животных.
– Жаль, что ты девчонка, а то пошли бы сейчас смотреть ученья солдат за городом, – сказал мне Толян.
– И чем же девчонка от мальчишки отличается, интересно мне узнать? – рассердилась я. – Ты что, лучше меня по деревьям лазаешь? А может, подсечку лучше делаешь?
И я тут же свалила его на землю.
– Ну! Получил?
– Ты же неожиданно! – попытался оправдаться Толян.
– А что, враг будет предупреждать о нападении? Ваше Величество, сделайте бойцовскую стойку, прикройте личико, сейчас в челюсть врежу! Так, что ли?
– Ладно, сдаюсь, пошли.
– Не злись. В лесном детдоме я дружила с большими мальчиками. Они обучили меня защите, – вздохнула я от набежавшей грусти воспоминаний.
Солнце укутывалось в розовое пуховое одеяло облаков. Изрытая асфальтовая дорога закончилась, идем по гравию, потом по пыльной грунтовой дороге. Мы у высокого кирпичного забора, оплетенного по верху рядами колючей проволоки. У маленькой калитки – два солдата с винтовками.
– Полезем на бугор. Сверху лучше будет видно, как они возвращаются с учений в казармы, – предложил Толя.
– А что в этом интересного? – отозвалась я.
– Сказано: девчонка! Как ты не понимаешь?! Поразмысли чуток! Рассмотреть вблизи настоящее оружие – это же фантастика! Может, еще танк или пушку увидим.
– И