– Сколько у нас ещё дней? – тихо спросил Матвей.
– При хорошем раскладе – два. При плохом – три недели.
– Твою мать…
– Ничего-ничего, боец, – улыбнулся сухими губами Егор, – справимся.
Когда на стене появилась девятая чёрточка, дверь камеры отворилась. Солнечный свет озарил вымотанных, схуднувших, бледных оперативников СКВП.
В камеру зашёл спортивный мужчина, лет двадцати восьми, в тельняшке, кожаных штанах и берцовых сапогах, звук которых напарники уже ни с чем никогда не перепутают. Как и серые глаза, которые совершенно не подходили квадратному лицу и сгорбленному носу. Сделав ещё шаг, мужчине в нос бросился застоялый запах пота и отходов, и он сразу же сделал два шага назад.
– Встать! – скомандовал он, – Одеться и на выход.
Оперативники подчинились.
Матвей не был готов к солнечному свету, пусть и отдающим сепией. Он прикрыл глаза рукой, а сквозь яркие вспышки смог разглядеть несколько деревянных домов, аккуратно отделанных железными пластинами. Множество грядок, водонапорную колонку. Где-то вдали даже шумел генератор.
Ещё двое мужчин подошли сзади и заломили им руки. Матвей не понимал зачем, ведь сил сопротивляться у них совершенно не осталось.
На них смотрели люди. Они выглядели немногим лучше самих узников, разве что от них не разило за несколько километров. Смотрели с любопытством. Словно в город приехали иностранцы, внешность которых была слишком нестандартной для здешних мест. Дети на импровизированной детской площадке побросали свои игрушки в песочницу и с открытыми ртами наблюдали за чужаками. Несколько девушек отвернулись, когда их вели мимо неработающего фонтана, который теперь – полуразрушенный круг с обшарпанным дном, но залитый мутной водой, чтобы хоть как-то спасаться от жары.
Их привели к двухэтажному зданию из красного кирпича. Небольшому. Давным-давно это был купеческих дом с множеством комнат, теперь же – главное здание Просветления, о чём говорила вывеска из бумаги, аккуратно обёрнутая в некое подобие пищевой плёнки.
У входа их встретили двое охранников высокого роста с самодельными автоматами наперевес. Матвей узнал одного из них. Он встретил напарников на полянке в чаще леса после схватки с мутантом. Назвал их караванщиками.
Молодой человек с серыми глазами остановился перед входом в здание и повернулся к оперативникам.
– Говорить будете тогда, когда вас спросят. Вопросов не задавать. К Старшему обращаться только «Старче». Всё понятно?
Узники кивнули.
Пройдя недлинный коридор и поднявшись по полуразрушенной лестнице на второй этаж, они оказались в большом зале, окна которого заколочены или разбиты. Редкий свет пробивался через щели фанеры и нетронутые грязные стёкла. Под самым потолком весели три лампочки, которые освещали множество книжных шкафов в которых вместо книг располагались старые газеты. По середине