– Ну, допустим, продолжайте.
– Мы были на привале, уже собираться стали, а тут – вот это.
Марченко кивнул в сторону убитого кабана-мутанта.
– Кантемиров, говоришь? – командир почесал бородатый подбородок, – Что-то не верится мне. Привал устроили, аккурат возле нас. Сдаётся мне, что караванщики вы. Вон, какие у вас рюкзаки и кофры набитые. В наших местах это редкость.
Он повернулся к одному из своих людей и скомандовал:
– В машину их. Отвезём к Старшему. Посмотрим, что он скажет.
– Простите, – начал Матвей, – мы правда не хотели никого беспокоить. Попали в передрягу с этой зверюгой, мотоцикл нам угробил. Мы мирные…
Договорить он не успел.
Один из людей командира вырубил Матвея прикладом и тот упал без сознания.
3
Матвей ещё не открыл глаза, а острая боль в челюсти и затылке раскатистым громом отдала во всё тело. Во рту пересохло так сильно, что язык прилипал к нёбу. Он открыл один глаз, затем второй и попытался сфокусировать зрение. Вокруг только металл. Стальные стены, нагретые от солнца превращали камеру, где он очутился, в парилку. На противоположной стороне маленького помещения неуклюже расположилось что-то, походящее на дверь с небольшим прямоугольным вырезом – единственным источником света. В углу напротив сидела расплывчатая фигура, которая постепенно превратилась в Марченко. Его нос украшала новая ссадина через переносицу, а под глазом красовался фиолетовый кровоподтёк.
– А ты молодец. – сказал Марченко и сразу откашлялся, – Чётко отработал. Я думал они тебя грохнут.
– Я смотрю тебе тоже досталось. – тихо произнёс Матвей, – Попить есть что-нибудь?
Марченко ногой пододвинул к Матвею старую жестяную кружку с тёплой водой. Фёдоров-младший приподнялся и сделал два жадных глотка.
– Сколько я был в отключке? – выдыхая спросил он.
– Не очень долго. Часов пять.
– Что-то удалось узнать?
– Ничего такого. – Марченко посмотрел на прямоугольник в двери, заменяющий окошко, – Тебя вырубили, мне накинули вонючий мешок на голову. Велели помалкивать. Посадили в какой-то грузовик, УАЗик похоже. Ехали не долго. Поворачивали. Потом меня привели сюда. Триста десять шагов от грузовика до камеры. По морде дали. Тебя закинули следом. Вот, сижу. Жду.
– Вещи у них. Наверняка будут обыскивать.
– Я на это и рассчитываю. – Егор улыбнулся и сразу же пожалел об этом. Губа треснула и из неё хлынула алая кровь.
Послышались шаги тяжёлых берцовых сапог. Единственный луч света закрыла пара серых глаз. Они осмотрели напарников, а затем голос, который пытался выглядеть угрожающе произнёс:
– Очухались. Сидеть тихо. Не рыпаться. И это… Вот.
Глаза отошли, а в щель, заменяющую окно бросили два куска сильно обжаренной тыквы.
– Спасибо! – крикнул Марченко, – Мы хотим увидеть