Когда на мою голову падают прохладные капли, освежающие разгоряченную жадными поцелуями кожу, я совсем теряюсь в ощущениях, а губы Артема, накрывшие мои соски не дают и шанса выбраться из этого дремучего леса похоти и разврата. И вот я уже сама стягиваю с него футболку, сама дергаю узел на штанах, чувствуя, как моя грудь буквально горят от его языка, её смачно вылизывающего. Вода стекает по волосам, одежда намокает и Артем, такой предупредительный шепчет:
– Я помогу тебе избавиться от балласта.
О каком именно балласте речь, я уже не понимаю, только ощущаю как меня избавляют от мокрой одежды, поднимают в воздух, снова целуют, поднимая руки на вверх.
– Может быть не надо, – делаю я последнюю попытку остановить это безумие, но его член уже настойчиво трется о влажные от воды и влаги складочки между ног, а в его глазах животная похоть, после которой прервать акт равно остановке сердца.
Тем не менее, его член еще не во мне, о продолжает, все быстрее тереться, словно желая помучить меня еще немного.
– Волков боятся в лес не ходить. Давай, милая ноги, мне на талию и сама поработай.
– Сама?
– Да, чтобы потом не говорила о насильственных актах. – хрипло говорит он, цепляет мои пальцы за странные поручни, а свои упирает в стену и кончиком своего естества, упирается в центр пульсирующей плоти.
Дыхание спирает, и я облизываю губы, словно не зная, что делать, словно забыла, как нужно трахаться.
– Толкай бедра, садись на член, – рычит он мне и я подчиняюсь, мягко насаживаясь на твердый, как камень, большой как банан, гладкий как шелк член и почти теряю сознание от того насколько приятным оказалось это скольжение внутри и главное дикий взгляд, с которым продолжает жечь во мне дыру Артем.
Когда я полностью оказалась на этой махине, пытаясь дышать глубоко и просто прочувствовать весь долгожданный момент правильного секса, он дергает бедрами, протискивая член глубже и дает новую команду.
– Двигайся, крути бедрами, дай мне себя!
Ощущение его внутри. Глубоко. Там, где сосредоточилась вся женская сущность, было незабываемо. Не зря говорят, что если трахаешь женщину, она не трахает тебе мозг. Она становится послушной и податливой как глина. Вот и я сейчас глина в руках мастера. Мягкая, готовая удовлетворить любой каприз, любой приказ, опустошив голову от чувства вины и стыда.
Артем не двигается, застыл как великолепный образец мужской фигуры, только смотрит жадно и дрожит всем своим крупным телом, пока вода разбивается об его мускулистые плечи.
Зато двигаюсь я. Напрягая мышцы живота, делая волну телом и, то насаживаюсь на твердое естество, то соскальзываю с него. И снова. И снова. И быстрее. Волна телом, член внутри, и обратно.
Опускаю взгляд и еще больше задыхаюсь от зрелища, того как увитая венками плоть идеально подходит к моему цветку, раздвинув лепестки широко, чтобы обеспечить себе наилучший доступ.
Он тоже опускает глаза, напрягает