Падение в небо. Янина Хмель

тебя от меня. Ты не смог довести до конца суд надо мной. Я осудила себя сама и вынесла себе вердикт. Мы ещё встретимся, обещаю. Я тебя узнаю. Ты меня – нет. Я буду любить тебя ещё сильнее. Ты – вновь обретёшь любовь ко мне.

         Теперь я уплывала в бездну. В ту бездну, в которой нуждалась. Которую ждала. Которая ждала меня.

      2015. НАШИ ДНИ. РОССИЯ. ПИТЕР

***

         Первое, что я увидела, когда открыла глаза после 39 дней комы, – воспоминание о дне аварии. Но почему-то, видела я всё сверху. Как будто парила над всем происходящим.

         Полный хаос. Три тела прикрыты белыми простынями. И я видела каждое тело сквозь окровавленную ткань. Одно тело мне было незнакомо – это водитель фуры. Второе – моё любимое тело. Мой муж. Его глаза были закрыты. На лице застыла гримаса ужаса.

         Я сорвалась на крик. Но этот крик никем не был услышан. Люди вокруг не обращали на него внимания. Они его, попусту, не слышали. Я заметила маму в слезах, возле тела девушки, над которым суетились доктора. Этой девушкой была я. Я опять закричала. Но опять меня никто не услышал. Я подлетела ближе к своему телу. Всё моё лицо было в крови. Кровь текла из носа. А изо рта вырывался сдавленный стон: «Сын…»

         Я обернулась по сторонам в поисках своего ребёнка. И увидела его маленькое тело, прикрытое белой простынёй. Рядом с ним сидела свекровь и рыдала. Это всё не реально! Я ринулась к сыну. А он не дышал. На его лице застыла улыбка. Глаза оставались открытыми. Я попыталась сорвать простыню. Но я являлась лишь сгустком энергии – без телесной оболочки.

         Голоса людей доносились как будто из узкого туннеля. С каждой услышанной фразой я уплывала в бездну.

      «Пожар локализован».

      «Трёх человек спасти не удалось».

      «Среди них ребёнок».