БЛОХА, НО НЕ ПО ЛЕСКОВУ
В Черкесске я жил сначала в гостинице, но там меня обокрали. Вытащили деньги, сняли со спящего часы. Тогда я поселился в общаге завода резиновых технических изделий. Это была рабочая общага с такими же нравами, как и в Невинномысске.
Мой сосед по комнате по фамилии Блоха работал на заводе, а в свободное время чинил часы. Узнав о том, что у меня часы украли, подарил мне собранные им самим из запасных частей. И надо сказать, они были у меня долго и шли исправно.
ГЕОРГИЙ МИРОНЕНКО
Меня определили в отдел промышленности, строительства и транспорта областной газеты. Этим отделом заведовал Георгий Тимофеевич Мироненко, обаятельный и добрейшей души человек, профессионал своего дела, хотя никаких институтов не кончал.
Он воевал в Заполярье. Немцы подбили его самолёт, он загорелся. Мироненко получил сильные ожоги. В одном унте он двое или трое суток добирался до своей части.
После первой же зарисовки о бондарях, которую я написал под псевдонимом, поскольку так случилось, что один из героев моего материала был мой однофамилец, Георгий Тимофеевич сказал мне:
– Я беру тебя, потому что вычеркнул всего три слова.
И я был принят без испытательного стажа. Это происходило в сентябре, а в декабре меня из младшего литсотрудника перевели на должность старшего корреспондента, минуя должность просто корреспондента. И я стал выдавать больше всех строк. Это весьма ценили, поскольку наша газета считалась газетой второй категории (она выходила пять раз в неделю). Штат редакции был почти вдвое меньшим, чем у областных и краевых газет первой категории, выпускавшихся шесть раз в неделю. Каждый литбоец был на счету, и почти всегда приходилось работать за себя и «того парня». Нагрузка была сумасшедшей, если учесть, что маленькая область, где проживало всего 480 тысяч человек, была изъезжена и исхожена вдоль и поперёк, а повторы в тематике и сюжетах отнюдь не приветствовались.
Узнав, что я живу в общаге, Мироненко неожиданно предложил:
– Слушай, перебирайся ко мне. Квартира просторная, нас всего трое: я, жена и дочь.
Я стеснялся. Отнекивался. Но однажды мы с Мироненко поехали в командировку вместе. Возвращались уже поздним вечером, и он всё же настоял, чтобы я переночевал у него. И я познакомился с его семьёй. Его жена была сербка по национальности. Её звали Милиция Брониславовна. Она работала врачом-офтальмологом.
Своих детей у четы Мироненко не было. И они удочерили девочку из детдома. Тогда ей было лет 13—14, и она знала, что она – приёмыш. И вела себя