Быстрее прискакал Чубак на резвом Коктеке, чем Манас на Айманбозе.
– Будьте здоровы, богатыри! – Чубак первым поздоровался.
– Будь здоров, Чубак ава! – Сыргак принял приветствие.
Алмамбет не только не принял приветствие, но и отвернулся от Чубака в другую сторону. У Чубака еще сильнее стало наполняться сердце возмущением от такого поступка Алмамбета. Он спешился и отпустил Коктеке щипать траву. Коктеке сразу направился в сторону Сарала и тихо заржал. Сарала ответил ему взаимностью. Оба скакуна начли чесать друг друга, будто не виделись в течение долгого времени. Чубак обнялся со Сыргаком и не подошел к Алмамбету.
– Здороваться не хочешь, беженец! – набросился Чубак. – Возгордился тем, что тебе Манас все позволил.
Он тоже присел, отвернувшись от Алмамбета в другую сторону. Когда подъехал Манас, Алмамбет и Сыргак встали со своих мест и приняли приветствие Манаса, поклонившись ему. От злости на Манаса, что он поддался на нападки Чубака, на лице Алмамбета выразилось недовольство. Оно стало каменным и чернее тучи. Манас это заметил и засмеялся, чтобы снять напряжение в обстановке.
– Что здесь произошло, богатыри?! Будто чуть не подрались!
У Алмамбета искривилось лицо.
– Ой-о-ой! Ой, Манас!! Не прикидывайся дурачком! – Алмамбет злился от досады на Манаса. – Ты сам скажи, зачем вы примчались за мной?
– Ой, калмык! – Чубак набросился на Алмамбета вместо ответа Манаса. – Ты забыл наш уговор о том, что в трудные времена будем вместе всегда.
– Я никогда ничего не забываю, – возразил Алмамбет.
– Люди все видят! – Чубак начал перечислять: – Когда ты стал аскербашы, ты меня не позвал на помощь. Это раз. И на разведку меня не взял. Это два. Ты нарушил нашу клятву. Не зря тебя хотели убить твои правители.
– Ты мне постоянно напоминаешь о том, что я калмык! Что я беженец! Видеть тебя не хочу, не то что взять тебя на разведку.
– Не отстану я от тебя! – прокричал Чубак. – Пойду я с тобой на разведку! Не можешь ты меня прогнать!
– Я тебя не только могу прогнать, но и на пике подниму!
– Попробуй, беженец! Сам окажешься на пике!
Манас на них смотрел и слушал безумие с обеих сторон. Ему казалось, что оба богатыря впали в детство. Но он, проявляя выдержку, не вмешивался в их разговор. Пусть, подумал он, выскажут друг другу все обиды, не утаивая ничего.
Алмамбет