Анна медленно прошла в довольно просторную комнату, на стенах которых в молчаливой покорности застыли иконы. Уютное жилище старого знахаря встретило женщину ароматом недавно собранных на лугу трав, приятным послевкусием надежды.
Ничего не утаивая, Анна рассказала проницательному целителю о мучивших её головных болях. Спустя непродолжительное время дед Прохор уверенно положил руку ей на плечо. Старик словно сумел небрежно отбросить в сторону пухлый ворох ранее прожитых лет. Он как будто на миг взял у молодости взаймы пару десятков лет. Лицо деда Прохора в одно мгновение озарилось какой-то особой внутренней энергетикой. Старик неторопливо сказал:
– Ты, Анна, во мне не сомневайся! Тебя я на ноги поставлю, вылечу! Вон видела мужчину, что только что вышел от меня? Рак у него: врачи помочь отказывались. Этот мужчина уж и не чаял до весны дожить. Ан нет – спас я его от смерти. Пришёл вот рассказать мне, что врачи в глубоком шоке от его выздоровления. А вот себя мне уж не вылечить… Рак у меня. Причём в такой стадии, что уже ничего меня не спасёт. Но я ни о чём не жалею. Стар уже: почти сто лет на этом свете живу. Недавно осознавать начал, что и от жизни устать можно. Многое я уже повидал, стольких людей из цепких объятий смерти вытащил, что жизнь уж всякую крепость утратила для меня. Слабым вином, почти лишённым вкуса, казаться стала… Пора уж с родными своими на том свете свидеться. Мама мне часто стала сниться и братья. Ждут меня там уже, давно ждут. Но пока жив, я стараюсь людям из последних сил помочь. Ты ж молодая совсем. Тебе жить да жить ещё…
Знахарь действительно прожил недолго с момента встречи с Анной. Вскоре дошло до неё окольными путями известие о его смерти. Но, как настоящий мужчина, дед Прохор сдержал своё слово. Выполнил последний долг перед надеждой, верной своей спутницей, с которой рука об руку всю жизнь прошёл. Ведь недаром целитель обладал сильным даром гипноза, внушения. Регулярные визиты в скромный дом дела Прохора увенчались успехом. Головные боли, преследовавшие Анну, исчезли, как новогодние узоры с большого окна после шумного праздника.
Почти безрадостная семейная жизнь потекла дальше… Плавно, горько потекла. А потом практически остановилась. Выросшему сыну Анны, как и ей самой, выпала нелёгкая судьба. Но автор рассказа просит не судить его. Не стоит…
Выросший без особой отцовской заботы, Виктор был слишком мягким, сдержанным, спокойным. В его характере оказалось немало женской хозяйственности (и такой же женской терпеливости). Постоянно общение с матерью и сестрами сыграло свою роль. Виктор учился не забивать гвозди или чинить мебель под началом отца, нет. Он с увлечением принимал участие в затеянной сестрами уборке или с не меньшим воодушевлением пёк вместе с ним блины.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно