Добрый человек, добрый человек.
– Я оплатил свой путь, я в жизни не занял ни шиллинга. Чувствуете? Я никому не должен. Ну, как?
Девять фунтов Малигану, три пары носков, пара брюк, пара башмаков, галстуки. Карану, десять гиней. Макану, одну. Фреду Райану, два шилинга. Темплу, два обеда в ресторане. Расселу, одну гинею, Касинзу, десять шилингов, Бобу Рейнольдзу, полгинеи, Койлеру, три гинеи, миссис Макернан, за пять недель на квартире. Комок в моём кармане бесполезен.
– В данный момент, не чувствую,– ответил Стефен.
М-р Дизи расхохотался в полнейшем восторге, убирая свою копилку.
– Я так и знал,– сказал он развеселело.– Но придёт день и вы поймёте. Народ мы щедрый, но надо и справедливость соблюсти.
– Боюсь, все наши беды от любви к красивым фразам.
М-р Дизи несколько секунд упорно взирал на ладную фигуру мужчины в клетчатой шотландской юбочке над камином: Альберт Эдвард, принц Уэльский.
– Для вас я старый пень и закоренелый тори,– произнес его задумчивый голос.– Я повидал три поколения со времён О'Коннела. Помню голод. А вам известно, что оранжисты агитировали за отделение двадцатью годами раньше О'Коннела, которого прелаты вашей конфессии заклеймили как демагога?
Славная, благоговейная и бессмертная память. Постоялый двор АЛМАЗ в Армахе роскошном, увешанный трупами папистов. Охрипшие от споров верные плантаторы , в масках и с оружием. Чёрный север и истинная—синяя—библия. Стриженые сложили головы.
Стефен сделал краткий жест.
– Во мне тоже кровь бунтарей,– сказал м-р Дизи,– по материнской линии. Но я потомок сэра Джона Блеквуда, который голосовал за объединение с Британией. Все мы ирландцы – потомки королей.
– Увы,– сказал Стефен.
– Per vias rectas,– твёрдо выговорил м-р Дизи,– было его девизом. За это он и голосовал; натянул дорожные сапоги и оправился верхом в Дублин из Арда.
Чебу-ряй-дрын
Долог путь в Дублин…
Грубиян-помещик верхом на лошади, в блестящих сапогах. Добрый день, сэр Джон. Погожего дня, ваша честь… День… дня. Пара сапог трясутся рысцой к Дублину. Чебу-ряй-дрын.
– Кстати, мне это напомнило,– сказал м-р Дизи.– Вы могли бы оказать мне любезность, м-р Дедалус, при ваших литературных связях. Я тут готовлю письмо в газету. Присядьте на минутку. Осталось только концовку.
Он подошёл к столу у окна, дважды придвинулся на стуле и вычитал несколько слов с листа заправленного в пишущую машинку.
– Садитесь. Прошу извинить,– проговорил он через плечо.– Доводы здравого смысла. Минуточку.– Он зыркнул из-под лохматых бровей на черновик у локтя и, бормоча, принялся лупить машинку по тугим клавишам, порой приподымая барабан, чтобы подчистить и сдуть опечатку.
Стефен смиренно присел в присутствии принца. На стенах, удерживая наотлёт свои высокопоставленные головы, церемонно стояли обрамлённые образы давно исчезнувших лошадей: Отбой лорда Хастингса, Выстрел герцога Вестминстерского, Цейлон герцога Бьюфорда