– Откуда Вы знаете, что так не ходят? Я с детства занимаюсь на ипподроме и знаю, что иногда они ходят именно так, – настаивала на своем девушка, и я заподозрил даже, уже не тайная ли она блондинка. Она в свою очередь обиженно выпячивала губки, и я вынужден был согласиться, сорвав с них украдкой поцелуй.
– Хорошо, желание женщины для меня закон…
– Я еще не женщина, но мамон говорит, что так долго продолжаться не может, и что если я не найду себе жениха, она найдет его за меня…
– У Вас просто замечательная мама, – кажется, уже не первый раз повторился я. – Но все же я советую в таких случаях выбирать своего первого мужчину сердцем.
– А я уже давно выбрала, – покраснела Яна, смущаясь. – И Вы даже знаете, кого…
– Мальчики и девочки, прошу к столу, – донеслось с кухни, и мы отложили недоигранную партию до лучших времен.
Когда мы пришли на застолье, то просто не узнали обстановку. Вместо унылой кухни повсюду висели разноцветные воздушные шарики и какие-то гирляндочки, а стол был завален всякими изысканными блюдами. У меня от вида всего этого просто потекли слюни, и мне во время даже дали слюнявчик.
– Это пир во время чумы, – признался я. – Так неловко, когда дети в Африке голодают…
– Слава Богу, у нас тут не Африка! – и мне поднесли оторванную клешню вареного рака.
– Вы еще и отменная хозяюшка, – сказал я заслуженный комплимент. – Где Вы раньше были? Но позвольте попробовать сначала вот эту селедочку под шубой…
– Я думала, – засмеялась моя хозяюшка, – Вы позволите себе сначала поцеловать меня в щечку. Это может повысить Вам аппетит.
– И не только, – ответил я и действительно поцеловал ее, но только не сразу, а после дегустации поджаренных на оливковом масле баклажанов с чесночком и укропчиком. Даже растерявшись от такого многообразия и обилия пищи, я не знал, за что браться первым. Черноволоски активно ухаживали за мной, и скоро на моем широком блюде появилась целая гора еды, которую я физически не смог съесть. В благодарность я только и успевал целовать их поочередно в щечки.
– Я пить не буду, я за рулем. Яна тоже не пьет, а вот Вы пейте, – сказала мамон польщенная моим страстным порывом. – Как Вам коньяк?
– Вкусный, – поблагодарил я ее. – Но я предпочитаю Мартини.
– О, Мартини… Мартини мне всегда напоминает Италию, – погрустнела вдруг она.
– У мамы первая любовь – итальянец, – пояснила мне Яна. – Да, мамон? Я помню, как ты рассказывала, еще до встречи с нашим папой, как на дискотеке, когда тебе только исполнилось восемнадцать, ты танцевала с каким-то итальянцем, и он поцеловал тебя…
– О да… – вздохнула мама. – Какие славные времена были… Сейчас так никто не целуется.
– Нет, мамон! – возразила дочка. – Наш новый друг очень хорошо целуется… – и она даже покраснела, поняв, что