а) нижний ящик: 30, может быть 40 (не исключаю 45!) циклов/месяц;
б) средний и верхний ящики: 30, может быть 40 циклов/месяц на оба ящика (т.е. по 15-20 циклов/месяц на каждый из них). Важно: разумеется, в учет не идут те несколько дней, когда интенсивность вышеупомянутых циклов лихорадочно возрастала!
Так вот, если бы ключ от запертого замка, который избавил от полных (да и неполных) циклов широкий ящик под столешницей, был найден, и «заклятие неподвижностью» с него было бы снято, то, разумеется, часть циклов нижнего ящика перешла бы к широкому, верхнему ящику под столешницей. Думаю, это могла быть как раз половина циклов, в результате чего была бы достигнута несомненная гармония в использовании всех ящиков письменного стола, которой он в данный момент, совершенно очевидно, не обладал, если, конечно, все мои, к слову сказать, достаточно приблизительные и довольно усредненные данные, были верны. Однако, неподвижность верхнего ящика, в силу описанных выше причин, несомненно, можно принять за аксиому, а стало быть, распределения циклов по всем четырем ящикам стола было не равномерно, вне зависимости от правильности или ошибочности иных расчетов. Стало быть, закономерно и то, что никакой речи о гармонии циклов, в движении “туда-сюда” ящиков стола, вестись не может. Если, конечно, мы правильно применяем тут понятие гармонии.
Потуги не стоящие выеденного яйца, неважно с какого конца разбитого?.. проза бытия, банальность, обыденность?.. щегольство, пижонство, выпендреж?.. Вполне может кому-то показаться мелочным, нелюбопытным или же, напротив: заумным, слишком-слишком заумным. Постойте, постойте, не торопитесь с преждевременным мнением, не торопитесь захлопнуть простой рассказ. Ведь книга, если она не раскрыта – мертва! Или нет? и внутри, как блохи в старом забытом диване, копошится вся эта выдуманная братия, со своим выдуманным бытием… Переплетаются одни истории с другими… Спаривается, надеюсь не физически, кто-то с кем-то, чего нет (уже не повторяю, кричу: НЕТ!) в замысле… Пойди-ка их вразуми!
Закрытая книга, напоминает плоский, скудный мир. Страницы, буквы, слова слипаются, перепутываются намертво, сплющиваются вакуумом… Жизни там нет? Или есть? Такая же плоская, сплющенная, скудная? Обращали внимание на то, как бывает непросто порой открыть книгу! Вот об этом я и пытаюсь сказать… Но едва лишь удастся книгу открыть, и распахнутые страницы (правая и левая или – левая и правая, как говорится: на вкус и цвет…), точно легкие, которым не давали воздуха, начинают жадно впитывать в себя все, что окажется перед ними, или же над ними; начинают жадно впитывать жизнь.
Чувствую: меня время от времени как будто сносит в сторону, и повествование лишено плавности, оно рвется-сновавозобновляется-опятьсбивается. Словно в него бестактно вклинивается нечто (а может быть некто?), пытается стать частью нехитрого рассказа, перетягивает одеяло на себя, запутывает и неимоверно всё усложняет. Иногда эти