38 и 9.
Лили достаёт из кармана меховой накидки капсулу цвета венгерской сирени, она зажимает её между указательным и большим пальцами, подносит к губам и сдувает с неё пыль, приклеившиеся частички табака, рыжий кошачий волос.
Лили спрашивает меня:
– Твой врач что-нибудь говорил о смерти? Он сказал, как с этим справиться?
И вот я снова в кабинете врача. Так мы и будем ехать. То туда, то сюда. Без остановок. Пытаясь поймать ладонью таблетку, подброшенную Лили в воздух. Вслушиваясь в звук настенных часов – тик-так… тик-так… тик-так…
Мой врач сказал следить за движением секундной стрелки, он посоветовал жить по принципу «здесь и сейчас». Вот, пожалуй, и всё, что он сказал.
Лили спрашивает:
– Всё?
Мы снова в аптеке.
Я рассказываю Лили про то, что в медицинских институтах врачей толком-то и не учат разговаривать с больными.
Лили говорит:
– В таком случае твой врач должен работать на горячей линии для суицидников.
Лили опустошает бутылку минеральной воды, она признаётся, что её раздражают такие формулировки – похожие на слоган туристической компании: «Здесь и Сейчас», – лишь бы продать доверчивому клиенту путешествие на круизном лайнере – мы живём один раз, поэтому нельзя жалеть денег на свои впечатления. «Здесь и сейчас» – это ложь, которую хотя бы раз в жизни внушает себе каждый человек, считает Лили.
Она машет пустой бутылкой и говорит, что всё это выдумка для тех, кто не смог построить карьеру. Или не успел родить ребёнка, или накопить денег на собственный дом. Оправдание из серии «я не унесу с собой в могилу всё это». Или «а что будет с моим богатством после смерти». Или «все мы гости на этой Земле».
Жить «здесь и сейчас» – это мифологическая установка. Сказка для наркоманов. Механизм выживания для неудачников.
– Ничего близкого к тому, что происходит в реальности. Нельзя жить «здесь и сейчас», – говорит Лили.
Она наклоняет голову, чтобы проверить, не закатилась ли какая-нибудь маленькая таблетка за шкафчик.
– Что же плохого в том, чтобы попробовать? – интересуюсь я у Лили. А она в этот момент открывает новую бутылку минеральной воды и говорит:
– Я могу провести для тебя лечебный обряд на процветание, – голос Лили звучит заботливо, нежно, без злобы. Она говорит:
– И ты всё сразу поймешь.
Я слышу: «РАЗРЯД!» – и снова оказываюсь в кабинете врача.
Ещё до того, как он рассказал мне про «здесь и сейчас», но уже после того, как глубоко вздохнул и сообщил мой диагноз. Тик! Тааак… Тик! Тааак. Тик! Тик! Тик… Когда узнаёшь о смерти, время перестаёт идти, как прежде. Секундные стрелки скулят и лают, как рок-музыкант со сцены; сталкиваясь друг с другом, стрелки гремят; уходя вперёд, секундная стрелка шепчет, как священник в исповедальной комнате. Реальность