Инна появилась в кухне практически следом за мной:
– Я согласна, – сказала она и, рассмотрев меня с ног до головы, едва заметно улыбнувшись, снова скрылась в своей комнате.
«А она ничего, – подумал я. – Просто немного обиженная».
Я приготовил поесть и предложил Инне, она согласилась, но при условии, что я принесу еду ей в комнату. Все так же расхаживая по квартире в одних трусах, я подал ей макароны с мясом.
– Так и будешь маячить тут голый?
– Пока вещи не досохнут.
– Лучше уйди, не порти мне аппетит, – она сказала это, повернувшись ко мне спиной и уже начиная жевать, с максимально серьезным видом, но я почему-то подумал, что она улыбнулась, и, от этого улыбнувшись сам, ответил:
– Больно надо!
Как только вещи досохли, я оделся. С Инной в тот день мы больше не разговаривали. Но я чувствовал, что теперь все пойдет как надо.
5
– Значит, у тебя новая работа! Поздравляю, опять бабушка лет семидесяти восьми?
– Нет, молодая девушка, ей двадцать лет.
– Молодая девушка, а что с ней, она полностью парализована?
– В том-то и дело, что нет. Девочка все может сама, но мамаша считает, если ее оставить одну, она выпрыгнет из окна. Мне кажется, что она немного помешана, ну мать то есть, потому что девушка хоть и сложная, но не похожа на самоубийцу. Признаться, я просто сижу и ничего не делаю целыми днями. Девушка, конечно, отстраненная, не очень идет на контакт, но это скорее из-за того, что ее заебали все эти сиделки, а я для нее тоже сиделка.
– Значит, тебе платят просто за то, что ты сидишь и смотришь телик.
– Да, получается так.
– Антон, что это? Ты куришь? Ты же сказал мне, что бросил!
– Я не курю, с чего ты взяла?
– Да ты же на балконе, я слышу, как там кто-то орет и машина проехала.
– Да блин, ничего от тебя не скрыть! Да я последнюю! – Сконфуженный, я стыдливо сделал последний затяг и выкинул окурок на улицу, как будто Ира была рядом, а не в трубке телефона.
– Слушай, Антон, я тебе сказать хотела, помнишь тот поцелуй? Я надеюсь, он ведь не испортит нашей дружбы?
– Нет, конечно, с чего ты взяла?
– Тогда, – она сделала паузу, пытаясь обдумать, что сказать дальше, – это, – и снова пауза, во время которой она еще три раза повторила слово «это», – было всего лишь какая-то минутная…
– Слабость, да я