Некоторое время в зале заседаний царила тишина. Затем раздался голос нового директора Панферова:
– А вы уверены, что концепция, представленная вами, будет скоро утверждена?
– Могу ответить одно – альтернативы ей не существует – это признали эксперты со стороны. Мы исходили из той же позиции.
– Ну, а если все-таки не утвердят, тогда что? – продолжил Панферов.
– Тогда разработку темы придется поручить другим лицам. Нынешний авторский коллектив убежден, что иной подход точно приведет к провалу.
Михаил заранее не заручался согласием на такое поведение у Данилова и Влэдуца, однако не сомневался, что они его не упрекнут за подобное инициативное заявление. Они все трое думали именно так, а теперь как раз и настал момент объявить об этом во всеуслышание. Полезно было дать знать всем и каждому, что они уверены в своей правоте. Желающих подвергнуть это сомнению не нашлось. Титов-Обскуров вынужден был подводить итог несостоявшейся дискуссии. Новому директору рано говорить о том, что и как надо делать. Бывший директор, испытавший настоящий шок, все-таки отдавал себе отчет, что Горский сказал не все, что мог, насчет того, куда Беланов подевал украденные из его отдела деньги и людскую численность – хоть без этого обошлось. Басова молчала, поскольку шуметь, выступая оппонентом Горского, ей было ни к чему – мало ли, вдруг еще дойдет до ушей Арутюнова, а тот хоть и любит УДК, все равно может взбрыкнуть – почему, дескать, надо укреплять работы по УДК за счет комплекса информационно-поисковых языков, а не из других источников? А кого-кого – Арутюнова она действительно побаивалась и всегда просила Михаила делать сообщения о ходе работ по изданию таблиц классификации вместо себя. Титову тоже не следовало светиться, занимаясь критикой авторов, которые в порядке самозащиты вполне могли поднять вопрос, а куда до сих пор смотрела парторганизация и ее секретарь, зная, что целых три года упущены впустую? Титов любил произносить вслух на разных собраниях, что парторганизация имеет право контролировать администрацию в ее деятельности или бездеятельности – так чего он не смотрел? Теперь ему следовало не заострять углы, как хотелось, а наоборот – сглаживать, закруглять. Титов-Обекуров набрал в грудь побольше воздуха и как всегда, неожиданным для такой, как у него, крупной фигуры фальцетом, начал говорить:
– Надо сказать, в отделе действительно за довольно короткое время было сделано немало, в том числе и для того, чтобы завоевать положительное отношение к концепции со стороны компетентных специалистов. Совещание,