Вняв колыбельной росы неземной.
Только не сладить с палящею силой
Всем хладнопесенным звездным хорам,
Если зарю поднебесье вкусило,
Жалуя волю горячим ветрам.
«Грядет зима – пора забвенья…»
Грядет зима – пора забвенья.
Вся степь готовится ко сну
И ждет снегов прикосновенья,
Чтоб в их зарыться белизну.
И хутора живут зимою,
Уже давно считая дни,
Когда метель седой каймою
Украсит чахлые плетни.
«Заоблачное чувство безответно…»
Заоблачное чувство безответно,
Когда открыться мне мешает страх,
Когда влеченье к солнцу незаметно
И правда тает в каверзных ветрах.
А рубище застиранной юдоли
Осадком оправдания на дне
Лежит, не получив желанной воли,
Пропавшей уподобившись блесне.
«В нежданный час вчерашние дожди…»
В нежданный час вчерашние дожди
Вернули долг сегодняшнему снегу,
И, не дожив до старческих седин,
Земля впустила слякотную реку
Опять в себя. Но млечной пелене
Неведомо, увы, сопротивленье.
Какой ей толк с того, что не по мне
Смиренно чаять щучьего веленья?
«Хранило сны молчанье гор…»
Хранило сны молчанье гор
Под звездной россыпью холодной.
Но тишине наперекор
И доле новой безысходной
Суровый Терек мчал,
И сны теперь чужой уже равнины
Тонули в грохоте волны
И плыли в небо, где вершины
Другой приют давали им —
Ночным творцам незримой власти.
А Терек душу рвал на части,
Борясь с бессилием своим.
«Час предрассветный за окном…»
Час предрассветный за окном.
Немые звезды коченеют,
И сны слепящие бледнеют
В бездонном озере ночном.
А в сад крадется тень росы.
Приникнуть жемчугом к виоле
Спешит, прозрачная, доколе
Зари недвижимы часы.
И предо мной молчит восток.
Еще не рвется свет наружу,
Но ранит блик надежды душу,
Как тьму – рубиновый цветок.
«Поспеши, Марена-стужа…»
Поспеши, Марена-стужа,
Вдаль направь своих коней,
Ветром северным утюжа
Грязный ворс понурых дней.
Ты приди, сестрица Мара,
В край услужливых зонтов
И смети унынья чары
С улиц мокрых городов.
Ты гони коней, сестрица,
Обращая в лед моря,
Ведь намучилась землица
С щедрым плачем ноября.
«Сонные дубравы тянутся тоскливо…»
Сонные дубравы тянутся тоскливо
Вдоль чужой дороги, смазанной луной,
А вдали мерцают звезды сиротливо
Да сверчковый скрежет спорит с тишиной.
Спит