– Это разумно, – кивнул Великий Магистр, – Леэд! Немедленно в порт и веди всех воинов сюда, в полном вооружении. Пусть берут припасы и устраиваются в цитадели! Баржи сжечь, чтобы ими никто не мог воспользоваться. Я и брат Рисбренд охраняем принца до того момента, как все придут, если нам, конечно, вернут оружие. Выполнять!
Леэд учтиво поклонился и рысью выбежал в коридор, едва не сбив с ног начальника стражи.
– Может быть я ошибаюсь, но может не следует переезжать в цитадель Их Высочеству? – размышлял вслух Рисбренд, лучше всех знавший местные нравы, – Мы разворошим всех, устроим переполох, а там и до дворцового бунта недалеко. Пока, думаю, лучше оставаться в покоях дворца, но быть настороже. Рыцари, естественно, усилят охрану.
– Согласен. Это разумный вариант, и мы…, – кивнул магистр, но дальнейшую речь прервал истошный крик в аванзале.
Рисбренд вскочил с кресла, но его опередила Энвелла. На каменном полу лежал главный стражник, корчился разбрасывая искры, хрипел, хватая воздух посиневшими губами. Возле дверей на полу валялся меч Брасса Целителя, явно улетевший туда не просто так. Только сейчас Энвелла вспомнила, что защитный электрошокер в рукояти по рассеянности поставила на максимальную мощность. Эффектно получилось, но теперь надо придумать понятное объяснение всему этому. И надо же было этому дураку полезть в пирамиду и брать оружие без разрешения владельца.
Надо сказать, что принц был категоричен в суждениях и сразу решил, что его подчиненный одержим силами Тьмы. Может быть он уже считал себя королем, но вот даже над монархами есть силы, перед которыми меркнет мирская мишура. Энвелла вышла вперед и лишь взглядом остановила солдата, хотевшего отрубить голову начальнику. Она ничего не говорила, лишь взглянула и даже наследник престола обмяк, отошел в сторону. Может быть впервые она ощутила себя Великой Энту Мнайдры, но что поделаешь, кровь есть кровь и ее нрав никуда не спрячешь.
– Дурость не порок, но следует ли наказывать дурака, не ведающего, что творит? Это меч Брасса Целителя, святого, чтимого во всем Сагаторе! Он коснулся его из-за человеческой слабости, но следует ли казнить человека за слабость, не способность преодолеть искушение? Мы все грешны, не зависимо от того правим мы или правят нами.
– Отпусти грехи, о Ангел Небес! – упал на колени принц, опасливо глядя в холодные голубые глаза дамы, в которых даже самый упорный искатель не найдет сострадания, – Смилуйся, матушка!
Энвелла таки «смилостивилась», подняла принца с колен, взяла меч и засунула его в ножны, от греха подальше. Дикий народ, не понимающий слова «нельзя» способен породить изобретательных дураков, от которых любая защита бессильна. А вот этого не мог предусмотреть никто. В аванзал вошла сестра принца в сопровождении личной стражи. Она чрезвычайно удивилась, что белокурая бестия жива, но не подала вида.
– Взять их, посмевших околдовать моего брата!
Телохранители вытащили мечи и тут же их бросили на пол, увидев