Хоть папа меня и не поздравил, про оценки я и думать забыл. Сосредоточился на том, чтоб не терять интерес к познанию. А это было не просто. На математике, к примеру, я его терял регулярно. Мне даже кажется, я видел, как он убегает за окно. А ещё чаще – за первую парту, где сидела, растопырив светлые косички, Маруся Скворцова. Её рука опускалась и поднималась, как шлагбаум. Она мне кого-то ужасно напоминала, но кого – хоть тресни, сообразить не мог.
– Костя, задержись, пожалуйста, – услышал я вместе со звонком голос Натальи Сергеевны.
Ребята разбежались, а я уселся за Марусину парту. Место шлагбаума было ещё тёпленьким.
– Послушай, – начала Наталья Сергеевна, – у нас пока нет оценок, но это не значит, что их совсем нет.
– Конечно. Есть галочки и плюсики.
– Правильно. И по математике у тебя одни галочки.
– Да, – согласился я.
– Так дело не пойдёт.
– Почему?
– Потому что у тебя будет двойка в четверти.
– Оценки не главное, – вырвалось у меня. Видимо, из-под той самой подкорки.
– Кто тебе сказал? – прищурилась Наталья Сергеевна.
– Мама, – немного смутился я.
– А что же главное?
– Главное – это интерес к познанию.
– Ну и где ж твой интерес?
– Потерялся, – честно признался я.
– Тебя мама встречает? Попроси её заглянуть ко мне.
От Натальи Сергеевны мама вышла красная и тихая, но, как выяснилось, не сломленная. Оценки не стали важнее, зато она взялась пробуждать во мне интерес к математике. «Математика, Костя, это музыка», – сказала она весьма напевно. А потом как начнёт музицировать! Задачка за задачкой, одна интересней другой. У меня чуть голова не взорвалась – так я старался вникнуть в одну, пока мама не сочинит следующую.
– Мам, а давай ты мне лучше на подкорку запишешь, – нашёлся я.
Мама, кажется, расстроилась.
– Кость, неужели совсем неинтересно?
– Ну, не совсем.
– Как же быть?..
В дверях появился папа.
– Могу поделиться опытом.
Мама вздохнула, а папа подошёл ко мне.
– Слушай меня, сынок. Интереса не будет, не жди напрасно. Будет война, одиннадцать лет изнурительной войны с математикой. Либо ты её, либо она тебя. Чем раньше примешь бой, тем больше шансов на победу.
И, похлопав меня по плечу, папа вышел. С видом предводителя борцов с математикой. Его речь произвела впечатление: воевать казалось проще, чем музицировать.
С тех пор, как я принял бой от математики, дела пошли в гору, и к концу четверти я стал скорее плюсочником, чем галочником. Мне даже показалось, что Наталья Сергеевна заняла мою сторону в этой борьбе. Мама тоже немного успокоилась и об оценках по контрольным иногда справлялась через папу. Но одно обстоя
– Мама, представляешь, – рассказал я ей в начале декабря, – у нас будет новогодний концерт, и на концерте будет поэтический конкурс – мы расскажем стихи собственного сочинения, а жюри выставит нам оценки.
– Ох,