– Да, Сайрек. Его ранили. – Мужчина судорожно сглотнул – тяжелый нрав герцога Ворракийского он знал не понаслышке и мог себе представить, чем обернется для него недовольство этого жестокого человека. – Один из перевертышей, прежде чем сдохнуть, задел его когтями.
– Где он? – Джодок в упор глянул на стоящего перед ним человека.
– Мы его бросили, как вы и говорили, – по тону рыцаря было понятно, что такое положение дел ему совершенно не нравится, но приказ он выполнил, и теперь с него взятки гладки.
– Отлично. Слабым не место на этой войне. Будем считать, что твой отряд справился со своим заданием, хоть и осталось от него всего два человека. Такого мусора, как вы, на каждом повороте по дюжине. Займись набором, и чтобы к следующей седмице сформировал новую группу. Еще один промах, Хайнц, и ты отправишься на корм псам, – презрительно бросил светловолосый и взмахом руки отпустил быстро исчезнувшего рыцаря, который никак не мог поверить в собственную удачу.
Мужчина опустился обратно в кресло, просмотрел бумаги, сложенные на столе ему для подписи, и задумчиво откинулся на спинку, глядя в потолок.
Проклятая Темная Империя, проклятый император… Его трясло от одной только мысли обо всех этих чудовищах, сосуществующих совсем рядом с ними. И он совершенно не понимал, почему король не искоренит всю тьму, глубоко проросшую хищными корнями в эту землю, в души этих людей и… нелюдей. И его просто приводила в отчаяние ненадежность людей, которые были в подчинении – кто-то искренне верил в то, что таким образом несет свет заблудшим душам, но большинство из этих отморозков – мародеры и убийцы, которым разрешили грабить и убивать под знаменем добра. Но ведь на войне все средства хороши, разве нет?
Тихий стук в дверь вырвал его из раздумий. Мужчина досадливо поджал губы и едва сдержался, чтобы не рявкнуть на тех, кто решился его побеспокоить. Но он знал, что так просто к нему обычно не стремятся, а значит, дело срочное.
– Войдите, – коротко бросил он.
В кабинете появились двое гвардейцев, крепко держа под руки совсем еще молоденькую девчонку, довольно симпатичную, но одетую в жуткое рванье. Так показалось Джодоку, когда он окинул ее мимолетным взглядом, но присмотревшись, герцог понял – одежда была грубой, но тщательно выстиранной и заштопанной, что говорило об исключительной аккуратности его невольной гостьи. Ворракийский на мгновение задумался, зачем солдафоны притащили ее сюда: обычно, если им кто и приглядывался, развлекались они с привлекшими их внимание в обход разрешения от своего господина. Чаще всего такие девчонки проходили через множество рук, и счастье – а может, и несчастье, – той, если она оставалась жива после того, как ее оприходовали с десяток гвардейцев. Впрочем, гулящих девок в городе было значительно меньше, чем желающих их общества мужчин, а уж цены частенько отпугивали солдат, не имеющих возможности утолить свой животный голод. Поэтому герцог вполне благосклонно относился к тому, что его гвардейцы, чтобы не озвереть