в просторном дворе завода по выращивающих специй (такие вообще существуют, как они еще себя не выдали). Двор, признаюсь, поразил масштабами. Небольшой городок с высокими зданиями, чистыми улочками и редкой растительностью. Все аккуратное и безукоризненное, словно городок лишь недавно сдали в эксплуатацию. Но я-то знала, что здесь последние пятьдесят лет функционировала база нашего тайного птичьего сообщества – наполовину людей, наполовину птиц. Просто мы знали толк в качественном косметическом ремонте и не жалели денег на уход за жильем. Для многих птиц такие базы являлись домом. Кто-то прилетал с места на место, забавляясь развлечениями, которые способен предоставить мир. Кому-то приходилось проводить здесь всю жизнь. Мы не делили две ипостаси одновременно, боже упаси. Но могли принимать птичий облик. Большинство представителей нашего вида вели человеческий образ жизни и обращались лишь в случае необходимости к птичьей ипостаси. Так я за двадцать лет жизнь умудрилась превратиться в птицу от силы раз пять. Но будь я не ограничена в передвижениях, обращалась бы намного чаще. Существовали и редкие исключения – странствующие пилигримы, почти никогда не обращающиеся в людей. Они встречались редко, но по большей части потому, что сторонились как обычных людей, так и родичей. Лишь экстренные случаи могли вынудить их принять человеческий облик. Вид путешественников отличался небрежностью и спокойствием – кроме питания и воздуха под крыльями их ничто не заботило. Но мне по долгу службы приходилось встречаться с представителями обособленной общины. Впечатление о них сохранится на всю жизнь.
На базе имелось все, начиная от первоклассных ресторанов и отелей, заканчивая бутиками и барами. Здесь также имелась своя администрация. Ответственный чиновник имел право совершать брачные обряды и судить провинившихся. В больших центрах административное крыло включало в себя несколько отделов. В маленьких, тяжелая работа по всем значительным пунктам ложилась на плечи одного-двух человек. Мне не приходилось бывать в очень маленьких центрах. И этот определенно не входил в их число. Должно быть потому, что на Крайнем Севере он был единственным, потому располагал достаточными ресурсами, чтобы несколько сотен, а то и тысяч людей могли чувствовать себя уютно. Только вот ночью все это добро не работало. Свет нигде не горел, кроме редких окошек в самых высоких зданиях. Кто-то уже встал или еще не ложился.
Благо, как только мы зашли на территорию, проверки прекратились. Я надеялась, что нас сразу поведут в комнаты для отдыха, но никто не заговаривал о предстоящем заселении. Провожатые решали другие вопросы.
– Машину можешь пока поставить под ворота. Я отгоню ее в гараж чуть позднее. – Предложил Марк Чарли.
– Да, конечно, – друг неуверенно распрощался с ключами. Он отдавал единственное средство к отступлению неизвестным людям. Для него – великий подвиг. Что до меня, то я бы с удовольствием улеглась где угодно, хоть на каменной дорожке, лишь бы несколько часов меня никто не трогал. Но у «друзей»
