«Держитесь, я уже бегу».
Если бы Тич и Ларс могли видеть в тот момент княжну! Она вихрем вылетела из родового замка, на глазах изумленных слуг одним прыжком перемахнула пятиметровую каменную стену (только белые юбки мелькнули в воздухе) и во весь дух помчалась через луга, на которых паслись тучные стада отца, по направлению к темнеющему на горизонте Прикарденскому лесу.
«Да пока ты прибежишь…»
«Я быстро прибегу!»
Девица ворвалась в родные джунгли, нырнула в персональный схрон между корнями одигойи, сорвала с себя мешающее бегать платье, схватила наряд из шкуры склизня и помчалась дальше, одеваясь на бегу. Закончив туалет, Айри взметнулась по стволу терквойи вверх и продолжила путь, перелетая с дерева на дерево с помощью лиан. Направление она держала четко, ориентируясь на мыслеобраз Тича.
«Делай что хочешь, но не дай ему сожрать Ларса!»
«И как ты себе это представляешь? Он уже висит над ним и ножками дрыгает. Не-э, съест. Обязательно съест», – безнадежно вздохнул Тич.
Девушка зарычала и попыталась прибавить ходу, но скорость теперь зависела не столько от нее, сколько от силы гравитации и длины лиан, которые она использовала в качестве средства передвижения. Она прекрасно знала методы охоты цзыкуна. Эта ленивая тварь не любила суеты и предпочитала не делать лишних движений, а уж если жертва искупалась в ее слюне, то шансов у нее практически нет, обязательно соскользнет в ее жадную пасть.
– Обидно вот так во цвете лет закончить жизнь в желудке твари неразумной, – с горечью изрек в пространство юный граф. – Кажется, скоро я познаю, что такое смерть.
– Нет, это надо же, – фыркнула снизу жаба. – Эта безмозглая козявка называет меня тварью неразумной, а сама несет такую чушь!
– Почему чушь? – опешил Ларс.
– Как мы можем знать, что такое смерть, если не знаем, что такое жизнь?
– Ух ты-ы! – Ошеломленный глубиною этой мысли, Ларс завертелся, пытаясь достать что-то из сумы. – Послушай, гениально! Это надо срочно записать! – Держась одной рукой за кожаный ремень, граф вытащил из сумки походную тетрадь и даже застонал от огорченья, сообразив, что на весу писать не сможет.
– А зачем писать? – заинтересовалась жаба.
– Такие истины должны жить вечно, и надо сделать так, чтобы о них узнали все!
– Узнав истину утром, к вечеру можно помереть! – хмыкнула жаба и снова распахнула пасть.
– С ума сойти! – ахнул Ларс де Росс. – Еще один шедевр!
Жаба вновь закрыла пасть.
– Возможно, ты не так уж безнадежен. И ты серьезно думаешь, мои сентенции кому-нибудь нужны?
– Спрашиваешь! Еще как! Мои читатели от них ну просто офигеют!
– Да ты никак писатель?
– Да. Я прямо вижу, как мой рыцарь Роланд встречает по дороге мудреца и восторженно внимает, балдея от его гениальных мыслей.
– И много у тебя читателей?
– Полно. Как мне в издательстве