ДЕД КОЛЯ
Дед был человеком, чьи взгляды на жизнь максимально отличались от моих. Даже странно, что нас разделяли не столетия, континенты и цивилизации, а мама и шахматная доска. Дед играл хорошо и периодически ставил мне мат. Поддаваться ребенку было не в его правилах. В 14 лет из уважения к деду я купил несколько книг для новичков, изучил все основные дебюты и занял второе место на школьном турнире. На этом моей шахматной карьере пришел конец.
Труд был смыслом его жизни. Папка с профессиональными грамотами деда выглядела пухлее, чем туловище синего кита. Руки знали плотницкое и столярное дело, но в сарае рядом с домом я так и не встретил ни одного Буратино. Жаль, что умения деда не передались по наследству. В подростковом возрасте я часто вспоминал песню группы «Пикник» и переживал, что не могу выстрогать подругу из коры.
Дед производил впечатление крепкого хозяйственника. Его боялись собаки и кошки – первые сидели на цепи и охраняли дом, а вторым позволялось заходить внутрь только во время холодов. В случае нарушения границы в хвостатых мигрантов немедленно летел тяжелый тапок. Защитить права животных не могла даже бабушка.
История их знакомства легко украсила бы сюжет современного сериала. Бабушка Нина проводила своего Петра на службу в другой город, и тот вернулся через пару лет. Но с прекрасной молодой женой Машей. Страдать и заламывать руки было не в характере Нины – она выросла в детском доме. Но заботу ценила, и младший брат Пети показался ей нужной кандидатурой. Молчаливый Коля мучился от обгоревшей на воинской службе спины. «Выхожу его сейчас – всю жизнь любить будет», – решила бабушка.
Просчиталась. Все годы брака дед Коля держал ее в ежовых рукавицах. Он никогда не дарил Нине цветов – все равно завтра завянут. На снимках того времени он выглядит суровее бородатого Льва Толстого.
Дед во многих вещах не видел смысла. Он смеялся, когда я придумывал футбольные турниры и двигал по полу вкладыши от жевательных резинок, представляя на их месте реальных спортсменов. Он крутил у виска, видя, что я вырезаю из газет анекдоты и пытаюсь запомнить фамилии актеров из программы передач. Он растопил печь коллекцией моих спортивных газет за несколько лет, приняв ее за простую макулатуру. Репортажные фотографии с черно-белых полос, которые уже не потрогать руками, снятся мне до сих пор.
В последние годы он стал плохо слышать. Но это неважно: мы не слышали друг друга всю жизнь и мало понимали. Недавно я заметил, что невольно перенял его вздох усталости, и с горечью подумал, что хорошо бы услышать игру деда на баяне или разгадать с ним пару кроссвордов. На худой конец, устроить партию в лото или карты, ради которых раньше в дом приходили еще молодые и живые родственники.
Наверно, в другой раз.
МАМА НАДЯ
Я часто ради забавы представлял, что вернулся домой пьяным и был застукан женой уже в прихожей.
– Посмотри на себя. Фу. На кого ты похож! – укоризненно бомбила та чувством