«Учителя, доброе утро для вас обоих, – начала она, запыхавшись, – поступил звонок о чрезвычайной ситуации».
Сантини посмотрел на Брата Паскуале: «Папа?»
Мали еще не смогла восстановиться: «Да, маэстро! Папа находится на линии уже десять минут. Он очень взволнован и не хотел вешать трубку и перезвонить».
«Черт, Мали, возвращаемся в Бункер, – сказал он, и вручил брата в руки маленькой монахини, – прошу, сопроводи Брата Паскуале в монастырь, я спешу услышать Его Святейшество».
Мали еще не отдышалась от гонки незадолго до этого, передала Сантини мобильный телефон с зашифрованным спутниковым каналом, по которому он непосредственно общался только с Папой, и Святым Престолом.
«Его Святейшество на линии, – сказала Мали, Сантини взял телефон и ответил, – Ваше Святейшество, всегда удовольствие слы…»
Его резко прервали слова Папы. Лицо Сантини потемнело и, через несколько секунд, они завершили разговор. Мали и Брат Паскуале замерли, готовые услышать новости, однако, ожидали напрасно. Решатель был серьезно обеспокоен. Если Сантини оставался молчалив и напряжен, это означало действительно проблемы, серьезные неприятности!
«Я должен быть в Ватикане, прямо сейчас, – он ничего не сказал больше, и только приказал Мали, – закажи частный самолет, я должен быть в Риме через пару часов».
И он пошел молча по тропинке, забыв о Мали и Брате Паскуале, погруженный в глубокую грусть, которая когда-либо существовала в его жизни.
14.
Ватикан, два часа спустя
Частный самолет приземлился в аэропорте Рима Фьюмичино через сорок пять минут после взлета в Венеции. Как только открылся борт, Сантини сошел с трапа и увидел три машины Жандармерии Ватикана и двух людей стоявших по стойке смирно: генерала Андреа Барези – Генерального Инспектора Жандармерии Ватикана и женщину, доктора Соню Казони, магистрата по связям при Святом Престоле. Сантини сжал в нежном объятии магистрата добавив длинный и страстный поцелуй, который когда-либо видел Барези.
«Может ты захочешь оставить ее, эй, вы двое! – воскликнул Барези, – не могли подождать, когда будете в машине, чтобы продолжать все ваши страсти?»
Сантини и Казони расхохотались.
«Рад вас видеть, учитель» – сказал Барези, обнимая Сантини.
Андреа Барези был комиссаром полиции, и чуть более года был назначен помощником Казони в Прокуратуре Рима. Отношения между ними начались с операции Сумерерки, во время которой судья и комиссар полагали, что Сантини был преступником, не зная о его функциях под руководством Ватикана. С той операции Касони влюбилась в Сантини, он отвечал взаимностью, но необычным образом, соблюдая уважение к выбранному церковному целомудрию. С другой стороны, Барези оказал огромное влияние на Сантини, познав его лучше, он наладил с ним отношения взаимного уважения, настолько, что он был удостоен чести стать его учеником.