– Были мы там сутки «с копейками»… Точнее, около полутора суток… А насчёт «любви на душу населения»…
Она неуверенно пожала плечами.
– Ну, Вы сами понимаете, что «не любовью единой жив человек»…
– Понимаю – и учитываю «перерывы на обед».
– Вот именно: «перерывы на обед» – хмыкнула Анна. – Именно так нас и «драли»: с «перерывом на обед». Да и сами они куда-то отлучались. Дома оставался только хозяин… «Я вам не скажу за всю Одессу», но лично меня «отодрали» четверо, по три раза каждый. То есть, всего – двенадцать «палок».
– А что у нас – по линии извращений?
Усмешка Анны прибавила в кривизне.
– Ну, что Вы: благородные люди! Только – «фас»!..
– А как – насчёт кормёжки?
– Как на убой. Грех жаловаться…
Иванов удручённо покачал головой.
– Но хоть кто-нибудь из них вас ударил? Хоть один? Хотя бы одну?
«Народ безмолвствовал» не хуже, чем в пьесе классика.
– Может, ножом угрожали? Или ещё, каким, смертоубийством?..
Опять нет?
Иванов совсем не благородным образом взлохматил шевелюру на затылке.
– Ну, на волю вы хотя бы просились? О свободе молили своих мучителей?
Одна за всех, Анна неуверенно пожала плечами.
– Ну… вообще-то… после того, как поняли, что… двумя мужиками не обойдётся… Ну, да: просили отпустить…
– Мда: дела-а…
Иванов покачал головой. Уже не удручённо – сокрушённо.
– И каким же образом вам удалось вырваться?
«Шарик – налево» – и «микрофон» вновь оказался в руках Людмилы.
– Хозяин… как его… Салман… уснул с перепоя… остальные куда-то уехали. Ну, мы и ушли.
– Погони не было?
Михалёва промолчала, а Прохорова и Келлер «в унисон» неожиданно смутились.
– Не понял? – старательно, так, «не понял Александр Сергеевич. – Как прикажете это понимать?
Анна покосилась на Келлер. Старательно «уступая дорогу», та «съехала на обочину» – и Прохорова махнула рукой.
– А, один чёрт, узнаете!.. В общем… на следующий день Руслан позвонил Ленке, и назначил встречу. Ленка перезвонила мне. Ну, мы встретились…. Поговорили…
– Предмет разговора?
Анна замялась.
– Ну-у… Так… вообще…
– А конкретно?
На этот раз Анна покосилась на Келлер требовательно и сурово, и той пришлось включиться:
– Ну, он просил нас не обижаться…
– Не «дёргаться» или не обижаться?
– И то, и другое… Нам пришлось рассказать о том, что… нам пришлось рассказать маме…
– А он?
– Сказал, что если мы будем вести себя хорошо, то получим хорошие подарки: джинсы, там, косметику… Всё – фирменное…
– И Вы решили «не обижаться»?
– Получается, что так…
– И в благодарность за это он предложил вам прокатиться до ближайшей кровати?
Келлер