Эти музыканты оказались очень весёлыми ребятами, ещё и с гитарами пришли. Они поминали, пели песни, смеялись и включали любимые песни покойного, хохотали и радовались жизни за себя и за почившего друга.
Они положили гитару в могилу другу, а вторую разбили с размаху об дерево, стоявшее рядом.
Я как старший пошел с ними поговорить, чтоб не буянили. А оказалось, это последняя просьба покойного – разбить гитару возле могилы, петь, пить, смеяться и радоваться.
В принципе, почему бы и нет? Ведь стреляют же военные и полиция в память о своих, думаю, пусть и эти ребята делают так, раз уж им хочется.
Вообще, у них было все стильно: черный гроб, все они были в черных косухах, один в черной бейсболке, остальные в шляпах с полями. И сама атмосфера в их компании была такая, что вот если взять их и перенести куда-то в город, то можно подумать, что они празднуют день рождения. Глядя на них, у нас возникали улыбки на лицах. Я даже вспомнил, что хохотал во сне, может, этот смех во сне и был к таким весёлым похоронам, может, душа чувствовала, а может, к другому.
Смотрел я на эти стильные поминки и задумался о своих похоронах. Я по натуре сладкоежка, вот и придумал, что, когда меня похоронят, чтобы мой холмик усыпали сверху конфетами полностью, прикольно бы было.
Ведь на самом деле обряд похорон везде разный. Например, мне грузин, по-моему, рассказывал, что у них, если человек родился, все плачут, потому что он будет мучиться в жизни. А если умер, они все радуются, что он ушёл от тяжёлой жизни и теперь ему легко.
Да, у разных народов разные обычаи и обряды, вот и нам попалась компания со своим пониманием.
Они не стали делать, как все, а поступили неформально. Может, кто-то и осудит, а я считаю, что они молодцы.
Я рано умру
Есть у нас на кладбище один красивый памятник, это большой камень-плита, и на нем нарисована или фотография, или картинка. На этой картинке парень сидит на мотоцикле, судя по надписи, ему было двадцать шесть лет.
Я делал трамбовку могилы и увидел, что мужчина в возрасте, примерно около пятидесяти лет, стоит возле этого памятника. Было видно, что он волнуется и слегка напряжен, хотя время после даты смерти парня прошло немало, уже десять месяцев. Он был солидно одет, среднего роста, но почему-то стоял и смотрел на картинку, а не сидел.
Я спросил ненавязчиво:
– Родственник? Или знакомый?
– Сын, – быстро ответил мужчина и глубоко вздохнул. – Я ему сам мотоцикл подарил, – сказал он и продолжил: – Сын долго просил меня подарить ему мотоцикл, но мы с супругой долго не решались. Боялись, что это опасно, скоростной байк. И тем более из головы не выходили его рассказы про сны и про цыганку… Ещё когда он был подростком, к нему на рынке подошла цыганка и сказала, что он рано умрет. Сын это запомнил и всем всегда говорил: «Я знаю, что я рано умру». А последнее