Д. А. Мачинский был проникновенным толкователем скифского искусства. Читая лекции для студентов (и всех желающих) и проводя занятия в Эрмитаже, он был в постоянном контакте с вещами, и, думается, многое ему открылось именно в процессе лекционного сказительства. В скифском искусстве он видел взаимосвязанную и целостную систему образов, дающих нам – за неимением письменных источников – представление о духовной культуре и мировоззрении кочевников. Именно Д. А. Мачинский оценил появление и расцвет этой системы в VIII–V веках до н. э. как важное явление осевого времени, поставив его таким образом в один ряд с «греческим чудом», подъемом иранской цивилизации, эпохой пророков в Палестине и другими событиями этой важнейшей фазы в истории человечества.
Важным этапом в постижении скифских религиозных представлений через искусство стало истолкование изображений на ряде скифских древностей («О смысле изображений на Чертомлыцкой амфоре», «Пектораль из Толстой могилы и великие женские божества Скифии») как системы взаимосвязанных образов, остающееся образцом семантического анализа произведений древнего искусства.
Совершенно особое место в наследии Мачинского принадлежит интерпретации изображений на келермесском зеркале – одном из самых ранних и бесспорно уникальном памятнике скифского искусства. Рассматривая его в контексте скифских зеркал с бортиками, Д. А. Мачинский толковал его образную систему как древнеиранскую картину мира, прошедшую через восприятие изготовившего зеркало ионийского мастера. Это позволило, в частности, соотнести сцену борьбы «аримаспов» и грифона в одном из секторов зеркала, отсылающую к греческой традиции о борьбе аримаспов и грифонов за золото у Рипейских гор, со священным центром мира древнеиранской традиции – горой Хукарья, имеющей устойчивый эпитет «золотая», с которой потоки Ардви стекают в озеро Воурукаша, где злой и святой духи борются за обладание