Но именно запретное заставляет сердце учащенно биться, именно запретное порождает желания. Такие, как его собственная мечта. Та, в которой он отвел себе совсем иную роль, чем отвела ему неразборчивая судьба. И, перечитывая старые записи, делая пометки на ветхих берестяных полях, он всякий раз оказывался там, с ними.
И будто сам собой на этой бересте рождался план.
План невозможного, того, чему вряд ли суждено сбыться, свод выводов и смелых предположений, которые Книжник всегда мечтал проверить в реальности – там, за крепкой крепостной стеной. Ведь он готовился к своей собственной, особой судьбе. Он изучал то, что могло бы понадобиться в недоступном ему мире, далеко выходя за рамки, отведенные послушникам Семинарии. Но сейчас эта другая, иллюзорная судьба была сжата до стопки мятых берестяных листков, которые он невольно прикрыл ладонью.
– Что это у тебя? – спросил отец Никодим, с подозрением глядя на записи.
– Так, это. – пробормотал Книжник, судорожно вцепившись в листки.– Занимаюсь я, отче.
– Вижу, что занимаешься,– неприятным голосом проговорил наставник.– Да боюсь гадать, чем.
Он протягивал руку, и этот красноречивый жест не оставлял вариантов. Книжник вложил записи в сухощавую ладонь, вжал голову в плечи. Наставник погрузился в чтение, беззвучно шевеля губами. Лицо его начало неприятно вытягиваться. Отец Никодим медленно поднял взгляд на побледневшего семинариста.
– Это что значит, отрок? – деревянным голосом проговорил наставник.– Ты опять за свое? Выходит, не покаялся ты, как заверял меня? И теперь, значит, пустой болтовни тебе мало – ересь свою на бумагу излить решил?!
Книжник молчал. И без того ясно, что неприятностей не избежать. Отец Никодим – один из высших наставников Семинарии, ретивый поборник обычаев, строгих правил и дисциплины. А главное, он давно держит зуб на этого вольнодумца, посягающего на кремлевские устои.
– Да что тут такого? – Семинарист нашел в себе силы возразить. Даже пожал плечами – как можно небрежнее, что на деле вышло виновато и робко.– Мы же как раз изучали эти самые Поля Смерти – откуда они пошли, какова их природа. Но ведь про них никто ничего толком не знает – я всю библиотеку перерыл. Ну а раз так, я просто предположил – как оно может быть там, внутри? Как можно проникнуть в Поле Смерти и выбраться оттуда живым и здоровым.
– Зачем? – глухо спросил отец Никодим.
– Что – «зачем»? – растерянно произнес Книжник.
– Кому и зачем понадобится лезть в это бесовское пекло? – мрачно поинтересовался отец Никодим, продолжая просматривать конфискованные записи.– Разве не было сказано: всяк побывавший в Поле Смерти – не человек, а стало быть – враг? Говорили тебе?
– Да, но.
– Далее: ты пишешь про Поле Смерти здесь, у кремлевских стен. Видано ли такое?
– Но ведь было! Помните, когда в нем сгинули трое дружинников?! А если бы можно было пойти туда – и выручить их.
– Разве не было