– Что значит, «в любом случае»?! – воскликнул инквизитор, – не забывай, Марта, кто ты и кто я! Как ты смеешь подозревать, что я могу совершить с ней нечто непотребное? Или забыла, как тебя собирались высечь на площади за кражу зерна? И кто тебя спас? При желании я могу все вернуть назад…
– Я помню, Ваша милость. Простите, помутнение нашло…
– То-то же, – инквизитор смягчился, – завтра мы закончим пораньше. Можешь отвести ее в камеру и исполнить задуманное, а ближе к полуночи я навещу ее. Надеюсь, она будет уже готова.
– Ваша милость, Агнесс и Катрин ожидают…
– Чего они ожидают?.. – перебил инквизитор, – уж не думаешь ли ты, глупая, что я в обществе этих девиц придаюсь греховным утехам? Я провожу «тихое» дознание и выведываю их потаенное, пока Сатана торжествует, думая, что усыпил мой разум и заставил впасть в грех с прислужницами своими. Я всегда служу Господу нашему, даже когда другим кажется, что я предаюсь греху. В Инструкции сказано – обман, есть оружие Сатаны и его надлежит использовать против него самого!..
– Да, Ваша милость…
– Так вот, Агнесс уже раскрыла свою богомерзкую сущность и поведала, как дьявол являлся к ней в образе юноши с черными волосами и ублажал своими ласками. Хотя она призналась мне наедине и свидетелей тому нет, но согласно третьего основания Инструкции по проведению дознания, я уже сейчас могу зачитать ей приговор. Мне пока некогда с нею заниматься, потому что ересь плодится и множится за стенами сей обители.
Марта молчала, понимая, что любое ее слово может быть истолковано против нее, а в отношениях с инквизитором, это чревато серьезными последствиями. Ее вполне устраивало нынешнее положение служанки при двух уважаемых господах и одновременно надсмотрщицы за обвиняемыми. В ее обязанности входило не только подготовка испытуемых «тихим» дознанием, но и кормление остальных заключенных, раздевание их, «бритье» интимных мест перед началом первого допроса и осмотр тела в поисках «дьявольской метки». Все эти обязанности ее несильно утомляли, зато она получала бесплатную еду и деньги, на которые можно будет достойно жить после того, как Святой суд закончит работу и переберется в следующий город.
– Завтра утром ты мне понадобишься, – произнес инквизитор миролюбиво, словно забыв все, сказанное только что, – приведут новую подозреваемую. С ней надо будет выполнить обычную процедуру, – не прощаясь, инквизитор вышел.
За окном уже брезжил рассвет. Спать оставалось не более двух часов, но святое дело не должно считаться со временем. Господь творил без сна и отдыха, и чадам своим наказал бороться за Его правду с тем же рвением и неистовством. Поэтому, когда Марта постучала в дверь епископа, принеся завтрак, инквизитор уже находился у городского головы, не менее него обеспокоенного