– Как свидетельство того, что временные недоразумения были выяснены, договоренность достигнута, соглашения подписаны и мир между двумя великими империями остается незыблемым и нерушимым, предлагаю вам совершить прикосновение, – сказал Орвель и напрягся.
Писцы, продолжая записывать, напряглись тоже. В королевские писцы хлипких телом и робких духом не брали, а учения на случай нештатной дипломатической ситуации они проходили отнюдь не с гвардейцами, но вместе с королевскими почтальонами – и все равно парням было не по себе.
Великолепный Ун Бхе поднялся из кресла. В его движении сквозила ленивая грация царя джунглей. Верхняя губа приподнялась сама собой, обнажив подточенные клыки, из горла рвалось низкое рычание, но военный советник сдерживал его могучим усилием воли. Косматая грива его встала дыбом, и даже ожерелье из фаланг пальцев лично убитых им врагов словно бы наэлектризовалось и потрескивало.
Блистательная дор Зеельмайн сделала шаг вперед. Лицо ее побелело от бешенства, контролируемого величайшим напряжением разума. Бледно-голубые глаза сударыни военного советника метали ледяные молнии – к счастью, не в буквальном смысле.
Мбо Ун Бхе протянул к ней руку, пальцы его подрагивали от желания скрючиться в боевую звериную лапу.
Хедвига дор Зеельмайн, едва заметно прикусив губу, вытянула вперед руку, которую сводило судорогой от стремления сжаться в кулак.
Подушечки пальцев двоих людей соприкоснулись и отпрянули.
– Касание зафиксировано! – быстро крикнул Орвель и вклинился между южанином и северянкой, с ужасом глядя, как наливаются кровью глаза Мбо, как туман боевого бешенства стирает разум во взгляде Хедвиги…
– Сударь, сударыня, великолепный, блистательная, прошу вас, все уже хорошо, встреча прошла успешно, – говорил король мягким, успокаивающим тоном. Теперь неважно было, какие слова говорить, писцы поставили финальные точки в протоколах встречи, сейчас был важен его тон – нормальный, тихий, ласковый, убеждающий.
– Да! – хрипло рявкнул военный советник Юга, падая в кресло и вытирая пятерней вспотевший смуглый лоб. – Спасибо, Орви, я в порядке. Вина дайте кто-нибудь.
– Благодарю, блистательный кузен, – пробормотала дор Зеельмайн, опираясь о спинку своего кресла. – Я, пожалуй, удалюсь в отведенные мне покои.
Король посмотрел на жабу и непроизвольно зевнул.
Писцы неуверенно заулыбались. Им за сегодняшнее полагался трехдневный отпуск и недельное жалованье.
Ночь наползала на острова