– Ваша светлость никуда не поедет, – сухо ответил гвардеец. – По крайней мере, до возвращения его сиятельства.
Ох, до чего не хотелось бы!.. Видит Бог, Дипольду вовсе не хотелось прибегать к последнему, крайнему средству. К постыдному, внезапному удару без предупреждения, без надлежащего вызова. Но, видимо, средства этого не избежать. Только так он мог избавиться от навязчивой опеки и от присмотра, сковывающего руки.
Одолеть опытного ветерана-гвардейца в честном поединке никаких шансов нет – это Дипольд понимал прекрасно. Что ж, ради высшей цели… ради святой мести он готов был поступиться даже законами чести. В конце концов, с ним ведь тоже поступили бесчестно. Разве нет?
– Я вижу, с тобой говорить бесполезно, Фридрих, – со вздохом разочарования, выдавил Дипольд. – Ладно, пусть будет по-твоему. Подожду отца, а уж там как сложится…
Пфальцграф понурился, сгорбился, опустил плечи, усыпляя бдительность гвардейца. С видом полной покорности мерзавке-судьбе Дипольд медленно отвернулся и от бойницы, и от стража. И…
И резко повернулся снова.
А вот так?!
Еще в развороте Дипольд вырвал из ножен меч – стремительно, молниеносно.
А вырвав – ударил. Как казалось, внезапно, неотразимо. Рубанул, что было сил. Прямо в невозмутимое, иссеченное морщинами и шрамами лицо отцовского трабанта.
Глава 6
Зь-зь-зьвяк!
Звон и скрежет. Словно из воздуха между клинком пфальцграфа и лицом Фридриха возник меч гвардейца. Как?! Когда?! Откуда?! Этого Дипольд ни заметить, ни понять не успел. Но и отступать он не собирался. Некуда было уже отступать. Да и не хотелось.
И вновь знакомая кровавая пелена перед глазами.
Жгучая злость и ярость, заставляющие дрожать каждый мускул.
Дипольд ударил снова. Но это – так, отвлекающий удар. Потом – смена позиции, выпад с хитрым финтом.
Звяк! Звяк! Клинок Фридриха на долю мгновения опережал меч пфальцграфа и неизменно оказывался в том самом месте, где быть его не должно.
Звяк! Звяк! Звяк! Дипольд, взрыкивая от бессильного гнева, рубил и колол.
Звяк! Звяк! Гвардеец пока лишь оборонялся. Но делал это мастерски. Да, Карл Осторожный знал, кого следует брать в телохранители. И кого приставлять к непокорному сыну с горячим и непредсказуемым норовом.
Проклятье! То, на что так рассчитывал Дипольд – неожиданность нападения, не сработало. Он отскочил, тяжело дыша, приноравливаясь, с какого боку напасть снова.
– Будьте