Тристан обвел пальцами ее пупок, а потом жестом более интимным, чем все, что ему предшествовало, положил ладонь на ее плоский живот.
Мир вокруг них сделался тих и неподвижен. Тепло его руки проникало в нее – где-то под штормовой свистопляской разбуженных и растревоженных гормонов Лили ощущала странное спокойствие, словно одно прикосновение случайного знакомца избавило ее от внутренней неудовлетворенности, которая копилась так долго. Она чувствовала себя любимой.
Но момент пролетел, и возбуждение снова вступило в свои права, когда Тристан стянул с нее шелковые трусики. Лили приподняла бедра в беззастенчивом приглашении, его распластанная рука поползла вниз, к средоточию ее желания. Она открылась для умных, неторопливых пальцев, которые дразнили и ласкали, пока она не поняла, что не может больше выносить ожидания.
Легко, словно перышком, Тристан пощекотал кончиком пальца раскаленный бугорок клитора, прижав к себе содрогнувшееся в предчувствии экстаза тело Лили.
– Пожалуйста, Тристан, – взмолилась она. – Я больше не могу ждать…
Но он едва заметно покачал головой:
– Мы не можем.
– Почему? – От обиды и разочарования в ее голосе появились резкие шипящие нотки. – Почему нет?
– Я не взял презервативы.
Напряжение моментально отпустило.
– Н-ничего страшного. – Заикнувшись от облегчения, выдохнула она в жесткий изгиб его шеи между торопливыми поцелуями. – Я здорова и принимаю таблетки. Ты ничем не рискуешь.
– А ты уверена, что ничем не рискуешь? – спросил он со смешком. – Ты ничего обо мне не знаешь.
Смущенная словами Тристана, Лили отодвинулась, чтобы взглянуть ему в лицо. Ночные тени сделали выражение глубоко посаженных глаз нечитаемым, лунный свет придал мужчине сходство с античной скульптурой, расставил акценты на совершенных линиях скул и подбородка с ямочкой.
– Нет. Но я доверяю тебе. Я сделаю, как ты скажешь. Если ты хочешь прекратить…
Ее рука лежала у него на груди, в центр ладони сильно и размеренно билось сердце.
– Не хочу.
Лили едва сдержала вскрик радости, когда он мощным толчком вошел в нее. Напряженная, дрожащая от восторга, она была больше не способна думать – только чувствовать счастье, захлестнувшее каждую клеточку тела. Опустив ее на прохладные простыни, Тристан целовал ее груди, шею, потом вернулся к губам. Темп нарастал, и захваченной общим любовным ритмом Лили оставалось лишь сильнее обвивать ногами его бедра.
Ее экстатический вопль утонул в последнем залпе фейерверка. Любовники лежали рядом, тяжело дыша, чувствуя, как остывает пот на разгоряченных телах, а за окном падали с неба розовые и золотые звезды.
Ночью шел дождь. Лили поднялась